Устаревшие слова выполняют в художественной речи разнообразные стилистические функции. Архаизмы и историзмы используются для воссоздания колорита отдаленных времен. В этой функции их употреблял, например, А.Н. Толстой: «Земля оттич и дедич - это те берега полноводных рек и лесные поляны, куда пришел наш пращур жить навечно. (...) он огородил тыном свое жилище и поглядел по пути солнца в даль веков.И ему померещилось многое - тяжелые и трудные времена: красные щиты Игоря в половецких степях, и стоны русских на Калке, и установленные под хоругвями Дмитрия мужицкие копья на Куликовом поле, и кровью залитый лед Чудского озера, и Грозный царь, раздвинувший единые, отныне нерушимые, пределы земли от Сибири до Варяжского моря...».
Архаизмы, в особенности славянизмы, придают речи возвышенное, торжественное звучание. Старославянская лексика выступала в этой функции еще в древнерусской литературе. В поэтической речи XIX в. с высокой старославянской лексикой стилистически уравнялись древнерусизмы, которые тоже стали привлекаться для создания патетики художественной речи. Высокое, торжественное звучание устаревших слов оценивают и писатели XX века. В годы Великой Отечественной войны И.Г. Эренбург писал: «Отразив удары хищной Германии, она (Красная армия) спасла не только свободу нашей Родины, она спасла свободу мира. В этом залог торжества идей братства и гуманности, и мне видится вдалеке мир, просветленный горем, в котором воссияет добро. Наш народ показал свои воинские добродетели…»
Устаревшая лексика может приобретать ироническую окраску. Например: Кто из родителей не мечтает о понятливом, уравновешенном ребенке, который все схватывает буквально на лету. Но попытки превратить свое чадо в «чудо» катастрофически часто заканчиваются неудачей (из газ.). Ироническому переосмыслению устаревших слов нередко способствует пародийное использование элементов высокого стиля. В пародийно-иронической функции устаревшие слова часто выступают в фельетонах, памфлетах, юмористических заметках. Сошлемся на пример из газетной публикации в период подготовки ко дню вступления президента в должность (август 1996 г.):Новый руководитель рабочей группы по подготовке торжества Анатолий Чубайс с воодушевлением взялся за дело. Он считает, что сценарий церемонии должен быть разработан «на века», а посему в ней нет места «временным», бренным изыскам. К последним была отнесена уже написанная для праздника ода, которую условно можно было назвать «На день восшествия президента Ельцина в Кремль». Произведение постигла горькая судьба: Чубайс его не утвердил, и 9 августа мы не споем:
Наша гордая держава велика и величава.
Вся страна сил полна, выбор сделала она!
(«Инаугурация - это не игра»)Существует мнение, что устаревшая лексика распространена в официально-деловом стиле. Действительно, в деловых бумагах употребляются отдельные слова и обороты речи, которые в иных условиях мы вправе рассматривать как архаизмы [например, юридические термины деяние, дееспособный, содеянное, кара, возмездие в словарях сопровождаются пометой (арх.)]. В некоторых документах пишут: сего года, к сему прилагается, нижеподписавшийся, вышепоименованный и т.д. Эти специальные официально-деловые слова в пределах «своего» функционального стиля экспрессивной окраски не имеют. Никакой стилистической нагрузки такая устаревшая лексика в официально-деловом стиле не несет.
Анализ стилистических функций архаизмов в том или ином произведении требует знания общеязыковых норм, действующих в описываемую эпоху. Например, в произведениях писателей XIX в. встречаются слова, которые архаизовались в более позднее время. Так, в трагедии А.С. Пушкина «Борис Годунов» наряду с архаизмами и историзмами встречаются слова, которые перешли в состав пассивной лексики лишь в советское время (царь, царствую и т.п.); естественно, их не следует причислять к устаревшей лексике, несущей в произведении определенную стилистическую нагрузку.
№ 20Славянизмы – слова, заимствованные из старославянского или (позднее) из церковнославянского языков. В общем случае это слова, имеющие в литературном языке русский синоним.
Ломоносов выделял славянизмы «невразумительные» (рясно , обаваю ) и общепринятые (конь, очи ). От степени усвоенности зависит и стилистический эффект славянизмов.
Уже ломоносовская теория стилей была основана на взаимоотношении двух фондов русского литературного языка – фонда так называемых слов «словенских» (старославянских или церковнославянских) и фонда чисто русских слов.
Нельзя путать славянизмы и архаизмы. Старославянский язык не является древней формой русского языка. Они сосуществовали вместе, и старославянский язык был источником постоянных заимствований. Слова одежда, небо, глава (в книге) не производят впечатления устарелости. Архаизмами являются слова отмирающие, выходящие из употребления, а о славянизмах в общем этого сказать нельзя. Славянизмы не могут быть отнесены и к варваризмам, так как старославянский язык в той его части, в которой был усвоен русским языком, не был языком иностранным.
Фонетические признаки славянизмов
1.Неполногласие
Оро/ра (ворог/враг), ере/ре (берег/брег), оло/ле, ла (полон/плен, волость/власть).
Нужно помнить, что про полногласие/неполногласие можно говорить только тогда, когда имеются пары слов.
Слова могут менять свое значение: порох/прах. Может сохраниться только одно слово из пары(полногласное или неполногласное): горох /грах, веремя/время . Для литературы самым интересным является случай, когда сохраняются оба слова пары. Тогда славянизмы воспринимаются как слова высокие. Поэт высокое или низкое слово в зависимости от стиля. Бывает и наоборот: славянизм остался в языке, а исчезнувшее русское слово воспринимается как высокое (шлем/шелом).
2.Чередования согласных
Слав. Русск.
Жд (чуждый, одежда) ж (чужой, одежа)
Щ (нощь, пещь) ч (ночь, печь)
3.Использование причастий на –ущ, -ющ, -ащ, -ящ.
4.Нет перехода е о со смягчением последующего согласного под ударением. Например, небо/нёбо.
Морфологические признаки славянизмов
1.Форма именительного падежа мужского рода прилагательных: ой (рус.ф. благой)/ый (ст.-сл. благый).
2.Усечение прилагательных (бессонну, благосклонну).
3.Форма родительного падежа женского рода существительных: ыя (слав.ф. мудрыя)/ой (мудрой).
Склонение существительных по парадигмам старославянского языка. Например, очеса (мн.ч. от «очи»), чудеса (мн.ч. от «чудо»), сыны (вместо «сыновья»).
Лексические признаки славянизмов
1.К славянизмам относится большое количество служебных слов.
Доколи/доколе – до каких пор, доньдеже – пока не, коль – сколько, убо – ведь.
Стилистические функции славянизмов
1.Славянизмы используются для стилизации речи прошлых времен.
2.Употребление славянизмов при переводе древних текстов.
3. Комическая функция славянизмов (о низком предмете говорится высоким стилем).
4.Славянизмы – профессиональный язык духовенства. Средство характеристики героя, если изображается священник или набожный человек. Функция изображения профессионального языка может сочетаться с иронической функцией.
архаизмы совсем уходят из языка. Так было, например, с древнерусскими словами комонь - «конь», усние - «кожа» (отсюда заусеница), черевье - «вид обуви». Отдельные устаревшие слова иногда возвращаются в состав лексики активного словарного запаса. Например, не употреблявшиеся какое-то время слова солдат, офицер, прапорщик, гимназия, лицей, вексель, биржа, департамент теперь вновь активно используются в речи.
Особая эмоционально-экспрессивная окраска устаревших слов накладывает отпечаток на их семантику. «Сказать, что, например, глаголы грясти и шествовать (...) имеют такие-то значения без определения их стилистической роли, - писал Д.Н. Шмелев, - это значит, по существу, отказаться именно от их семантического определения, подменив его приблизительной формулой предметно-понятийных сопоставлений». Это ставит устаревшие слова в особые стилистические рамки и требует к ним большого внимания.
В составе архаической лексики выделяются историзмы и архаизмы. К историзмам относятся слова, представляющие собой названия исчезнувших предметов, явлений, понятий (кольчуга, гусар, продналог, нэп, октябренок (ребенок младшего школьного возраста, готовящийся вступить в пионеры), энкаведист (работник НКВД - Народного комиссариата внутренних дел), комиссар и т.п.). Историзмы могут быть связаны как с весьма отдаленными эпохами, так и событиями сравнительно недавнего времени, ставшими, однако, уже фактами истории (советская власть, партактив, генсек, политбюро ). Историзмы не имеют синонимов среди слов активного словарного запаса, являясь единственными наименованиями соответствующих понятий.
Представляют собой названия существующих вещей и явлений, по каким-то причинам вытесненные другими словами, принадлежащими к активной лексике (ср.: вседневно - всегда, комедиант - актер, злато - золото, ведать - знать ).
Устаревшие слова неоднородны по происхождению: среди них есть исконно русские (полон, шелом ), старославянские (глад, лобзать, святыня ), заимствованные из других языков (абшид - «отставка», вояж - «путешествие»).
Особый интерес в стилистическом отношении вызывают слова старославянского происхождения, или славянизмы . Значительная часть славянизмов ассимилировалась на русской почве и стилистически слилась с нейтральной русской лексикой (сладкий, плен, здравствуй ), но есть и такие старославянские слова, которые в современном языке воспринимаются как отзвук высокого стиля и сохраняют свойственную ему торжественную, риторическую окраску.
С судьбой славянизмов в русской литературе сходна история поэтической лексики, связанной с античной символикой и образностью (так называемых поэтизмов). Имена богов и героев греческой и римской мифологии, особые поэтические символы (лира, эллизий, Парнас, лавры, мирты ), художественные образы античной литературы в первой трети XIX в. составляли неотъемлемую часть поэтического словаря. Поэтическая лексика, подобно славянизмам, усиливала противопоставление возвышенной, романтически окрашенной речи - речи будничной, прозаической. Однако эти традиционные средства поэтической лексики недолго использовались в художественной литературе. Уже у преемников А.С. Пушкина поэтизмы архаизируются.
Писатели часто обращаются к устаревшим словам как к выразительному средству художественной речи. Интересна история использования старославянской лексики в русской художественной литературе, особенно в поэзии. Стилистические славянизмы составляли значительную часть поэтической лексики в произведениях писателей первой трети XIX в. Поэты находили в этой лексике источник возвышенно-романтического и «сладостного» звучания речи. Славянизмы, имеющие в русском языке созвучные варианты, прежде всего неполногласные, были короче русских слов на один слог и использовались в ХVIII-ХIХ вв. на правах « поэтических вольностей»: поэты могли выбирать из двух слов то, которое отвечало ритмическому строю речи (Я вздохну, и глас мой томный, арфы голосу подобный, тихо в воздухе умрет. - Бат.). Со временем традиция «поэтических вольностей» преодолевается, но устаревшая лексика привлекает поэтов и писателей как сильное средство экспрессии.
Устаревшие слова выполняют в художественной речи разнообразные стилистические функции. Архаизмы и историзмы используются для воссоздания колорита отдаленных времен. В этой функции их употреблял, например, А.Н. Толстой:
«Земля оттич и дедич - это те берега полноводных рек и лесные поляны, куда пришел наш пращур жить навечно. (...) он огородил тыном свое жилище и поглядел по пути солнца в даль веков.
И ему померещилось многое - тяжелые и трудные времена: красные щиты Игоря в половецких степях, и стоны русских на Калке, и установленные под хоругвями Дмитрия мужицкие копья на Куликовом поле, и кровью залитый лед Чудского озера, и Грозный царь, раздвинувший единые, отныне нерушимые , пределы земли от Сибири до Варяжского моря ...».
Употребление устаревших слов без учета их экспрессивной окраски становится причиной грубых стилистических ошибок. Например: Спонсоров в интернате привечали с радостью; Лаборантка зашла к шефу и поведала ему о случившемся . Молодой предприниматель быстро узрел деловитость своего менеджера - в этих предложениях славянизмы архаичны. Слово привечать даже не включено в «Словарь русского языка» С.И. Ожегова, в «Толковом словаре русского языка» под ред. Д.Н. Ушакова оно дается с пометой (устар., поэт.); слово поведать Ожегов пометил (устар.), а Ушаков - (устар., ритор.); узреть имеет помету (стар.). Контекст, в котором нет установки на юмористическую окраску речи, не допускает употребления устаревших слов; их следовало бы заменить синонимами (приветствовали, рассказала, увидел [заметил ]).
Иногда авторы, употребляя устаревшее слово, искажают его значение. Например: В результате бурного собрания домочадцев ремонт дома был начат - слово домочадцы , имеющее в словаре Ожегова помету (устар.), объясняется как «люди, которые живут в семье на правах ее членов», а в тексте оно использовано в значении «жильцы». Еще пример из заметки в газете: На собрании вскрывались даже самые нелицеприятные недостатки в работе . Слово нелицеприятный означает «беспристрастный», к тому же оно имеет ограниченные возможности лексической сочетаемости (нелицеприятной может быть только критика ). Неправильное употребление архаизмов очень часто осложняется нарушением лексической сочетаемости: Андреева аттестовали как человека, очень долго проработавшего на этой стезе (стезю избирают , стезею следуют , но на ней не работают).
Порой искажается значение устаревшей грамматической формы слова. Например: Он отказывается давать показания, но это не суть важно . Суть - форма третьего лица множественного числа глагола быть, а подлежащее это стоит в единственном числе, связка должна быть с ним согласована.
Устаревшие слова могут придавать тексту канцелярскую окраску. (Подобные здания, не потребные на одной строительной площадке, являются потребными на другой; Проводить занятия нужно в надлежащем помещении ). В деловых бумагах, где многие архаизмы закрепились как термины, использование такой специальной лексики должно быть целесообразным. Нельзя, например, считать стилистически оправданным обращение к устаревшим оборотам речи на ваше благоусмотрение, прилагаю при сем, вышепоименованный нарушитель, по получении таковых и т.п.
Стилисты отмечают, что в последнее время получают распространение устаревшие слова, находящиеся за пределами литературного языка; причем нередко им присваивается новое значение. Например, неправильно используется слово втуне , имеющее в словаре Ожегова помету (устар.) и поясняемое синонимами бесплодно, напрасно [Намерения найти разумный компромисс оставались втуне ; Остаются втуне вопросы создания севооборотов и применение комплекса удобрений (лучше: Разумный компромисс найти не удалось; ...Не введен севооборот и не применяется комплекс удобрений )]:
При частом повторении устаревшие слова порой теряют отличавший их ранее оттенок архаичности. Это можно наблюдать на примере слова ныне . У Ожегова это наречие дается со стилистическими пометами (устар.) и (высок.) [ср.: …ныне там по обновленным берегам громады стройные теснятся дворцов и башен... (П.)]. Современные авторы часто употребляют это слово как стилистически нейтральное. Например: Многие выпускники МИМО ныне стали дипломатами; На факультете ныне не так много можно найти студентов, которые бы довольствовались стипендией - в первом предложении слово ныне следовало опустить, а во втором заменить синонимом теперь . Таким образом, пренебрежение стилистической окраской устаревших слов неизбежно приводит к речевым ошибкам.
СТИЛИСТИЧЕСКИЕ СВОЙСТВА СЛОВ, СВЯЗАННЫЕ С ИХ ОТНЕСЕНИЕМ К АКТИВНОМУ ИЛИ ПАССИВНОМУ СОСТАВУ ЯЗЫКА
Лекция №6
I. Архаизмы и историзмы, их стилистические функции.
II. Стилистические функции неологизмов
III. Стилистическое использование слов иноязычного происхождения.
Слова, как люди, рождаются, живут и служат нам, старятся, уходят на покой и даже умирают. Да, умирают! Потому что мы сами не употребляем их, отворачиваемся от них, забываем…
Какие слова называются старыми? Да и применимо ли такое определение к словам? Вопрос этот не так прост, как может показаться. Не случайно лингвисты предпочитают этому определению более точное: устаревшие слова . Их выделение не связано с нашим представлением о «возрасте»: слова не ветшают, как вещи, от длительного использования, не стареют с годами. Есть слова, которым тысячи лет, а они ничуть не «постарели». Возьмите, например, такие: земля, вода, море, небо, мать, дочь, сын , ведь они родились в древнейшую эпоху, и все-таки эти слова «вечно молоды».
Судьбу слов определяет не «возраст», а их использование в речи; те, которые называют жизненно важные, необходимые понятия, веками не стареют; другие архаизуются довольно быстро, мы перестаем их употреблять, потому что исчезают сами понятия, которые этими словами обозначаются. Изменилась система образования в России – ушли из нашей речи слова институт благородных девиц, классная дама, реалист (учащийся реального училища), институтка.
Устаревшие слова, входящие в пассивный состав языка, включает в себя историзмы (названия исчезнувших предметов, явлений, понятий и т.д.) и архаизмы (названия предметов и явлений существующих, вытесненные, однако их синонимами – словами активного употребления).
Историзмы используются в основном в специальной литературе, где выполняют функцию номинативную – служат названиями реалий прошлых эпох. Вместе с тем возможность при помощи историзмов рисовать картину прошлого, насыщая ее конкретным описанием, привлекает к ним внимание авторов художественных произведений. В исторической литературе, в художественных произведениях, повествующих о прошлом нашего народа, нельзя не использовать историзмы. Они помогают воссоздать колорит эпохи, придают описанию прошлого черты исторической достоверности. Вот как, например, в романе А.К. Толстого «Князь Серебряный» изображаются далекие события времен Ивана грозного – подготовка к кулачному бою, в котором вершится судьба героя:
Настал день, назначенный для судного поединка . Ещё до восхода солнца народ столпился на Красной площади… место, на которое указывал гусляр, было приготовлено для самого царя. Оно состояло из дощатого помоста, покрытого червленым сукном. На нем были поставлены царские кресла, а торчавшие там копья и рогатины принадлежали опричникам, окружавшим помост… Внутри оцепленного места расхаживали поручники и стряпчие обеих сторон. Тут же стояли боярин и окольничий , приставленные к полю, и два дьяка , которым вместе с ним надлежало наблюдать за порядком боя. Один из дьяков держал развернутый судебник .
Кроме историзмов, в нашем языке выделяются и другие типы устаревших слов. Вам не приходилось наблюдать, как то или иное слово почему-то «попадает в немилость»? Мы все реже употребляем его в речи, заменяем другим, и так постепенно оно забывается. Например, актера когда-то называли лицедей, комедиант ; говорили не путешествие , а вояж , не пальцы, а персты , не лоб, а чело . Как видим, такие устаревшие слова называют вполне современные предметы, понятия, которые теперь принято именовать по-другому. Новые названия вытеснили прежние, и они постепенно забываются. Устаревшие слова, у которых есть современные синонимы, заменившие их в языке, называются архаизмами. Стилистические функции архаизмов в художественной литературе многообразны. Прежде всего они, наряду с историзмами, используются для создания исторического колорита эпохи, причем это относится не только к речи персонажей, где их употребление вполне естественно, но и к речи авторской, в которой они играют роль средства стилизации. Архаизмы используются для речевой характеристики персонажей, например при передаче речи лиц духовного звания. Ср. реплики Пимена в трагедии А.С. Пушкина «Борис Годунов»:
А сын его Феодор? На престоле
Он воздыхал о мирном житии
Молчальника. Он царские чертоги
Преобратил в молитвенную келью;
Там тяжкие, державные печали
Святой души его не возмущали.
Бог возлюбил смирение царя,
И Русь при нем во славе безмятежной
Утешилась – а в час его кончины
Свершилося неслыханное чудо:
К его одру, царю едину зримый,
Явился муж необычайно светел,
И начал с ним беседовать Феодор
И называть великим патриархом.
И все кругом объяты были страхом,
Уразумев небесное виденье,
Зане святый владыка пред царем
Во храмине тогда не находился.
Архаизмы могут придавать речи оттенок торжественности, патетичности. Они широко используются в поэтических произведениях. Чаще всего для этой цели привлекаются архаизмы старославянского происхождения (исторические церковнославянизмы). Такую функцию выполняют только те славянизмы, которые устарели для нашей эпохи и не встречаются в широком употреблении, в то время как их русский вариант принадлежит к общему употреблению (ср.: голос – глас, молодой –младой, дочь – дщерь и т.п.) и воспринимаются такие старославянизмы как особые поэтические слова, возвышенные и прекрасные. Многие из них стали неотъемлемой частью поэтического словаря русской классической литературы. Старославянские синонимы русских слов, часто отличавшиеся от них лишь неполногласием, были особенно удобны для поэтов, потому что позволяли выбрать более короткое слово, если этого требовали условия стихосложения. Например, у К.Н. Батюшкова:
Я вздохну, и глас мой томный,
Тихо в воздухе умрет.
Поэты-декабристы, современники А.С. Пушкина, использовали старославянскую лексику для создания гражданско-патриотического пафоса речи. Большой интерес к устаревшим словам был отличительной чертой их поэзии. Декабристы смогли в архаизующейся лексике выделить тот пласт, который можно было приспособить для выражения свободолюбивых идей. Именно славянизмы несут основную стилистическую нагрузку в знаменитой сатире К. Ф. Рылеева «К временщику». Они заключают в себе главный отличительный смысл произведения (злодей, вероломство, мзда, нищета) , выступают в роли выразительных эпитетов (тягостный, надменный, разъяренный ); архаические глаголы придают речи напряженное риторическое звучание: Твои дела изобличат народу; Тогда вострепещи, о временщик надменный!
А.С. Пушкин и в поздний период своего творчества обращался к архаической лексике как к незаменимому источнику возвышенного звучания речи. Кого оставят равнодушными, например, пронизанные славянизмами строки из пушкинского «Пророка»?
Восстань, пророк, и виждь, и внемли,
Исполнись волею моей
И, обходя моря и земли,
Глаголом жги сердца людей.
Нередко в художественной прозе архаизмы используются как средство создания иронии, сатиры, пародии. Обычно подобный эффект достигается использованием архаизмов на фоне бытовой или сниженной лексики. Например, у Салтыкова-Щедрина встречаются такие сочетания: сонмище невежественных и злых уличных лоботрясов; верховный жрец литературной болтовни; порядок службы громко вопиял о мыле и щелоке; святилище веселья, называемое клубом; преисподние глуповских желудков и т.п.
Множество забавных примеров ироничного применения архаизмов в произведениях И. Ильфа и Е. Петрова: Одноглазый не сводил своего единственного ока с гроссмейстеровой обуви; Взалкал отец Федор. Захотелось ему богатства.
Для этой же цели устаревшие слова используются в публицистических произведениях, в газетных фельетонах и т.д. Ср.: незапланированное пришествие святого мессии; покупатели славянского шкафа – советские славяне, а именно древляне, поляне, кривичи и дреговичи; оная пресса, не довольствуясь круглосуточной работой всей металлургической промышленности, каждый день торопит с окончанием постройки гигантов металлургии . В эпистолярном стиле архаизмы могут придавать речи шутливый характер, ср. в письмах А.П. Чехова: обнищал зело ; караси и лини, сиречь прудовая рыба .
Существует такая разновидность архаизмов, о которых следует говорить особо. Начнем с простого примера. Вспомним строчку из «Евгения Онегина»: «Мечтой, то грустной, то прелестной, его встревожен поздний сон ». На современном этапе существования языка нам кажется странным словосочетание – «мечтой, то грустной, то прелестной ». Ведь современный автор никогда не соединит слова грустный и мечта, потому что мечта вдохновляет, радует, вселяет веру, дает надежду…. Однако во времена А.С. Пушкина такое сочетание было возможно. Кроме того, мы находим у поэта ещё более удивительные определения к слову мечта . Например, в «Полтаве»: …Быть может (какая страшная мечта), моим отцом я проклята. В чем же дело? Очевидно, для А.С. Пушкина слово мечта означало не «предмет желаний, стремлений». Как в современном языке, а нечто иное – «создание воображения, видение, мысль». Это давало право писать, например, в «Цыганах»: …Я видел страшные мечты!
В современном языке эти значения слова мечта забыты, хотя само слово употребляется. Современное толкование этого слова находим уже у писателей конца XIX века. Так, у А.П. Чехова встречаем: Тоска у него мало-помалу вылилась … в мечту купить себе маленькую усадебку где-нибудь на берегу реки или озера .
Архаизация одного из значений слова – очень интересное явление. Результатом этого процесса оказывается возникновение семантических, или смысловых, архаизмов, то есть слов, употребленных в необычном для нас, устаревшем значении. Знание семантических архаизмов помогает правильно понимать язык писателей-классиков. А иногда их словоупотребление не может не заставить нас серьезно задуматься…
Вспоминается комический пример. Известный писатель и поэт В.К. Тредиаковский в предисловии к одной из самых дорогих для него книг, обращаясь к читателю, выразил надежду, что «сия книга будет хоть немного пошлою», употребив последнее слово с присущим ему тогда значением: он хотел сказать, что желает, чтобы его произведение стало популярным, получило признание, вызвало интерес у современников … Но так как слова иногда «стареют» даже быстрее, чем люди, не прошло и несколько десятилетий, как читатели неверно истолковали предисловие В.К. Тредиаковского, а многие и до сих пор недоумевают, читая это «странное» пожелание.
С архаизмами шутить нельзя! Не следует и пренебрегать ими: дескать, уходят из языка, ну и пусть, забудем их! Не спешите выносить приговор устаревшим словам.
Бывают случаи, когда они возвращаются в язык, вновь вливаются в состав активной лексики. Так, например, было со словами солдат, офицер, прапорщик, министр, советник, получившими в современном русском языке новую жизнь. В первые годы революции они успели архаизоваться, но потом вернулись, обретя новое значение. Число примеров возвращения устаревших слов можно было бы увеличить, тем более что в последние годы этот процесс резко активизировался: например, государственная дума, лицей, гимназия, биржа труда и другие. И все же случаи возрождения «старых слов», превращения их в современные наименования не так уж часты, в то время как огромное количество устаревших слов сохраняет присущий им оттенок архаичности.
Обращение к устаревшей лексике, поскольку она стилистически очень сильно выделяется в сравнении с обычной, нейтральной, конечно, должно быть обосновано. Представьте себе такую сценку. Ваша сестренка вернулась, раскрасневшись, с катка, а вы, встречая ее в коридоре, воскликнете: «С открытой выей простудишься !» Уместно ли в этом случае употребление архаизма? Ответ ясен. Хорошо, если ваша сестра обладает чувством юмора, тогда она рассмеется. В противном же случае она может не на шутку испугаться за ваш рассудок, настолько нелепым представится ей употребление вами старого поэтического слова…
В заключение хочется пожелать, чтобы вы овладели искусством стилистического использования историзмов и архаизмов и не допускали ляпсусов, вызывающих улыбку собеседника.
Лексика, переставшая активно использоваться в речи, забывается не сразу. Какое-то время устаревшие слова еще понятны говорящим, знакомы им по художественной литературе, хотя при общении людей в них уже не возникает потребности. Такие слова переходят в состав лексики пассивного запаса, они приводятся в толковых словарях с пометой (устар.). Их могут использовать писатели, изображая прошедшие эпохи, или ученые-историки при описаний исторических фактов, но со временем архаизмы совсем уходят из языка. Так было, например, с древнерусскими словами комонь - «конь», усние - «кожа» (отсюда заусеница), черевье - «вид обуви». Отдельные устаревшие слова иногда возвращаются в состав лексики активного словарного запаса. Например, не употреблявшиеся какое-то время слова солдат, офицер, прапорщик, гимназия, лицей, вексель, биржа, департамент теперь вновь активно используются в речи.
Особая эмоционально-экспрессивная окраска устаревших слов накладывает отпечаток на их семантику. «Сказать, что, например, глаголы грясти и шествовать (...) имеют такие-то значения без определения их стилистической роли, - писал Д.Н. Шмелев, - это значит, по существу, отказаться именно от их семантического определения, подменив его приблизительной формулой предметно-понятийных сопоставлений». Это ставит устаревшие слова в особые стилистические рамки и требует к ним большого внимания.
1.9.2. Состав устаревших слов
В составе архаической лексики выделяются историзмы и архаизмы. К историзмам относятся слова, представляющие собой названия исчезнувших предметов, явлений, понятий (кольчуга, гусар, продналог, нэп, октябренок (ребенок младшего школьного возраста, готовящийся вступить в пионеры), энкаведист (работник НКВД - Народного комиссариата внутренних дел), комиссар и т.п.). Историзмы могут быть связаны как с весьма отдаленными эпохами, так и событиями сравнительно недавнего времени, ставшими, однако, уже фактами истории (советская власть, партактив, генсек, политбюро). Историзмы не имеют синонимов среди слов активного словарного запаса, являясь единственными наименованиями соответствующих понятий.
Архаизмы представляют собой названия существующих вещей и явлений, по каким-то причинам вытесненные другими словами, принадлежащими к активной лексике (ср.: вседневно - всегда, комедиант - актер, злато - золото, ведать - знать).
Устаревшие слова неоднородны по происхождению: среди них есть исконно русские (полон, шелом), старославянские (глад, лобзать, святыня), заимствованные из других языков (абшид - «отставка»,вояж - «путешествие»).
Особый интерес в стилистическом отношении вызывают слова старославянского происхождения, или славянизмы. Значительная часть славянизмов ассимилировалась на русской почве и стилистически слилась с нейтральной русской лексикой (сладкий, плен, здравствуй), но есть и такие старославянские слова, которые в современном языке воспринимаются как отзвук высокого стиля и сохраняют свойственную ему торжественную, риторическую окраску.
С судьбой славянизмов в русской литературе сходна история поэтической лексики, связанной с античной символикой и образностью (так называемых поэтизмов). Имена богов и героев греческой и римской мифологии, особые поэтические символы (лира, эллизий, Парнас, лавры, мирты), художественные образы античной литературы в первой трети XIX в. составляли неотъемлемую часть поэтического словаря. Поэтическая лексика, подобно славянизмам, усиливала противопоставление возвышенной, романтически окрашенной речи - речи будничной, прозаической. Однако эти традиционные средства поэтической лексики недолго использовались в художественной литературе. Уже у преемников А.С. Пушкина поэтизмы архаизируются.
1.9.3. Стилистические функции устаревших слов в художественной речи
Писатели часто обращаются к устаревшим словам как к выразительному средству художественной речи. Интересна история использования старославянской лексики в русской художественной литературе, особенно в поэзии. Стилистические славянизмы составляли значительную часть поэтической лексики в произведениях писателей первой трети XIX в. Поэты находили в этой лексике источник возвышенно-романтического и «сладостного» звучания речи. Славянизмы, имеющие в русском языке созвучные варианты, прежде всего неполногласные, были короче русских слов на один слог и использовались в ХVIII-ХIХ вв. на правах «поэтических вольностей»: поэты могли выбирать из двух слов то, которое отвечало ритмическому строю речи (Я вздохну, и глас мой томный, арфы голосу подобный, тихо в воздухе умрет. - Бат.). Со временем традиция «поэтических вольностей» преодолевается, но устаревшая лексика привлекает поэтов и писателей как сильное средство экспрессии.
Устаревшие слова выполняют в художественной речи разнообразные стилистические функции. Архаизмы и историзмы используются для воссоздания колорита отдаленных времен. В этой функции их употреблял, например, А.Н. Толстой:
«Земля оттич и дедич - это те берега полноводных рек и лесные поляны, куда пришел наш пращур жить навечно. (...) он огородил тыном свое жилище и поглядел по пути солнца в даль веков.
И ему померещилось многое - тяжелые и трудные времена: красные щиты Игоря в половецких степях, и стоны русских на Калке, и установленные под хоругвями Дмитрия мужицкие копья на Куликовом поле, и кровью залитый лед Чудского озера, и Грозный царь, раздвинувший единые, отныне нерушимые , пределы земли от Сибири до Варяжского моря ...».
Архаизмы, в особенности славянизмы, придают речи возвышенное, торжественное звучание. Старославянская лексика выступала в этой функции еще в древнерусской литературе. В поэтической речи XIX в. с высокой старославянской лексикой стилистически уравнялись древнерусизмы, которые тоже стали привлекаться для создания патетики художественной речи. Высокое, торжественное звучание устаревших слов оценивают и писатели XX века. В годы Великой Отечественной войны И.Г. Эренбург писал: «Отразив удары хищной Германии, она (Красная армия) спасла не только свободу нашей Родины, она спасла свободу мира. В этом залог торжества идей братства и гуманности, и мне видится вдалеке мир, просветленный горем, в котором воссияет добро. Наш народ показал свои воинские добродетели …»
Устаревшая лексика может приобретать ироническую окраску. Например: Кто из родителей не мечтает о понятливом, уравновешенном ребенке, который все схватывает буквально на лету. Но попытки превратить свое чадо в «чудо» катастрофически часто заканчиваются неудачей (из газ.). Ироническому переосмыслению устаревших слов нередко способствует пародийное использование элементов высокого стиля. В пародийно-иронической функции устаревшие слова часто выступают в фельетонах, памфлетах, юмористических заметках. Сошлемся на пример из газетной публикации в период подготовки ко дню вступления президента в должность (август 1996 г.):
Новый руководитель рабочей группы по подготовке торжества Анатолий Чубайс с воодушевлением взялся за дело. Он считает, что сценарий церемонии должен быть разработан «на века», а посему в ней нет места «временным», бренным изыскам . К последним была отнесена уже написанная для праздника ода, которую условно можно было назвать «На день восшествия президента Ельцина в Кремль». Произведение постигла горькая судьба: Чубайс его не утвердил, и 9 августа мы не споем:
Наша гордая держава велика и величава .
Вся страна сил полна, выбор сделала она!
(«Инаугурация - это не игра»)
Существует мнение, что устаревшая лексика распространена в официально-деловом стиле. Действительно, в деловых бумагах употребляются отдельные слова и обороты речи, которые в иных условиях мы вправе рассматривать как архаизмы [например, юридические термины деяние, дееспособный, содеянное, кара, возмездие в словарях сопровождаются пометой (арх.)]. В некоторых документах пишут:сего года, к сему прилагается, нижеподписавшийся, вышепоименованный и т.д. Эти специальные официально-деловые слова в пределах «своего» функционального стиля экспрессивной окраски не имеют. Никакой стилистической нагрузки такая устаревшая лексика в официально-деловом стиле не несет.
Анализ стилистических функций архаизмов в том или ином произведении требует знания общеязыковых норм, действующих в описываемую эпоху. Например, в произведениях писателей XIX в. встречаются слова, которые архаизовались в более позднее время. Так, в трагедии А.С. Пушкина «Борис Годунов» наряду с архаизмами и историзмами встречаются слова, которые перешли в состав пассивной лексики лишь в советское время (царь, царствую и т.п.); естественно, их не следует причислять к устаревшей лексике, несущей в произведении определенную стилистическую нагрузку.
1.9.4. Ошибки, вызванные употреблением устаревших слов
Употребление устаревших слов без учета их экспрессивной окраски становится причиной грубых стилистических ошибок. Например:Спонсоров в интернате привечали с радостью; Лаборантка зашла к шефу и поведала ему о случившемся. Молодой предприниматель быстро узрел деловитость своего менеджера - в этих предложениях славянизмы архаичны. Слово привечать даже не включено в «Словарь русского языка» С.И. Ожегова, в «Толковом словаре русского языка» под ред. Д.Н. Ушакова оно дается с пометой (устар., поэт.); слово поведать Ожегов пометил (устар.), а Ушаков - (устар., ритор.); узреть имеет помету (стар.). Контекст, в котором нет установки на юмористическую окраску речи, не допускает употребления устаревших слов; их следовало бы заменить синонимами (приветствовали, рассказала, увидел [заметил]).
Иногда авторы, употребляя устаревшее слово, искажают его значение. Например: В результате бурного собрания домочадцев ремонт дома был начат - слово домочадцы, имеющее в словаре Ожегова помету (устар.), объясняется как «люди, которые живут в семье на правах ее членов», а в тексте оно использовано в значении «жильцы». Еще пример из заметки в газете: На собрании вскрывались даже самые нелицеприятные недостатки в работе. Слово нелицеприятный означает «беспристрастный», к тому же оно имеет ограниченные возможности лексической сочетаемости (нелицеприятной может быть только критика). Неправильное употребление архаизмов очень часто осложняется нарушением лексической сочетаемости: Андреева аттестовали как человека, очень долго проработавшего на этой стезе (стезю избирают, стезею следуют, но на ней не работают).
Порой искажается значение устаревшей грамматической формы слова. Например: Он отказывается давать показания, но это не суть важно. Суть - форма третьего лица множественного числа глагола быть, а подлежащее это стоит в единственном числе, связка должна быть с ним согласована.
Устаревшие слова могут придавать тексту канцелярскую окраску. (Подобные здания, не потребные на одной строительной площадке, являются потребными на другой; Проводить занятия нужно внадлежащем помещении). В деловых бумагах, где многие архаизмы закрепились как термины, использование такой специальной лексики должно быть целесообразным. Нельзя, например, считать стилистически оправданным обращение к устаревшим оборотам речи на ваше благоусмотрение, прилагаю при сем, вышепоименованный нарушитель, по получении таковых и т.п.
Стилисты отмечают, что в последнее время получают распространение устаревшие слова, находящиеся за пределами литературного языка; причем нередко им присваивается новое значение. Например, неправильно используется слово втуне, имеющее в словаре Ожегова помету (устар.) и поясняемое синонимами бесплодно, напрасно [Намерения найти разумный компромисс оставались втуне ; Остаютсявтуне вопросы создания севооборотов и применение комплекса удобрений (лучше: Разумный компромисс найти не удалось; ...Не введен севооборот и не применяется комплекс удобрений)]:
При частом повторении устаревшие слова порой теряют отличавший их ранее оттенок архаичности. Это можно наблюдать на примере слова ныне. У Ожегова это наречие дается со стилистическими пометами (устар.) и (высок.) [ср.: …ныне там по обновленным берегам громады стройные теснятся дворцов и башен... (П.)]. Современные авторы часто употребляют это слово как стилистически нейтральное. Например: Многие выпускники МИМО ныне стали дипломатами; На факультете ныне не так много можно найти студентов, которые бы довольствовались стипендией - в первом предложении слово ныне следовало опустить, а во втором заменить синонимом теперь. Таким образом, пренебрежение стилистической окраской устаревших слов неизбежно приводит к речевым ошибкам.
И.И.Срезневский писал: «Каждое слово есть представитель понятия, бывшего в народе: что было выражено словом, то было в жизни; чего не было в жизни, для того и не было слова. Каждое слово для историка есть свидетель, памятник, факто жизни народа, тем более важный, чем важнее понятие, им выражаемое. Дополняя одно другим, они вместе представляют систему понятий народа, тем более важный, чем важнее понятие, им выражаемое. Дополняя одно другим, они вместе представляют систему понятий народа, передают быль о жизни народа» [Срезневский 1887: 35].
Стилевые и стилистические функции архаизмов и историзмов в современном языке определяются как:
А) отражение языкового стиля эпохи;
Б) создание торжественности и поэтичности речи;
В) стилизация - воссоздание языка эпохи;
Г) понижение стилистической оценки (ирон., шутл., насмешл., презр., неодобр. и др.).
Из перечисленных функций наиболее важной является первая (воссоздание колорита исторической эпохи), поскольку историческое описание невозможно без использования устаревшей лексики. в отличие от некоторых других групп лексики ограниченного употребления (например, от специальной лексики), значения устаревших слов редко подвергаются образному переосмыслению в тексте исторической прозы. Историзмы и архаизмы обычно используются в своём прямом значении. Поэтому особую важность приобретает такой стилистический приём как введение устаревшей лексики в художественный контекст. Писатель, использующий этот приём, сталкивается с тем, что многие историзмы или архаизмы непонятны читателям. Для этого в тексте требуются дополнительные пояснения. Если автор использует малопонятные слова без пояснения, то они звучат «впустую» [Ларин 1974: 237], не выполняют эстетической и информационной функции.
Историзмы и архаизмы распадаются на две группы с точки зрения понимания их значений носителями современного русского языка: устаревшие слова, употребляющиеся достаточно часто, сохранившиеся в известных произведениях русской классики, употребляющиеся в современной литературе и потому понятные широкому кругу читателей (очи, ратный, князь, тать, вервие, длань и др.), и малопонятные историзмы и архаизмы, нуждающиеся в обязательном пояснении при их использовании в целях стилизации.
Довольно распространено толкование в сносках и словариках, хотя этот способ введения малопонятных слов в контекст является далеко не самым удачным, поскольку при этом происходит нарушение восприятия целостности художественного текста. Как писал Б.А.Ларин по поводу диалектизмов (к которым он относил разные группы слов ограниченного употребления): «… это - невыгодный, неловкий способ обогащения литературного языка, он заимствован из научной практики, но редко бывает уместен в беллетристике» [Ларин 1974: 234].
Более удачным представляется другой способ введения устаревшей лексики в контекст: соотнесение значений со значениями общеупотребительных слов современного лексикона непосредственно в тексте повествования, использование семантических параллелей, синонимов - всего «окружения», которое помогает прояснить значение устаревшего слова:
А кто не покупает - переветник, пособник врагам.
Пожалел отрока знакомец.
Любава в кожаных выступках на босу ногу…
В текстах художественной литературы встречаются слова / значения слов, архаичные с современной точки зрения. Но здесь необходимо различать:
архаизацию нашего лингвистического времени - конца 20-начала 21 века;
архаизацию лингвистического времени создания текста.
Поэтому существуют два аспекта анализа лексической архаизации: архаизация времени написания произведения и архаизация современного прочтения произведения.
При стилизации язык ушедшей эпохи вовсе не воспроизводится абсолютно точно. Иногда, чтобы достичь желаемого эффекта, автору достаточно нескольких слов, которые ложатся на канву повествования, отражающую старый порядок слов. Интересно, что очень часто такими словами являются местоимения и служебные слова: сей, оный, дабы, поелику и т.п.
Говоря о роли устаревших слов в произведениях, повествующих о событиях прошлого, следует подчеркнуть, что, в отличие от архаизмов, несущих чисто стилистическую нагрузку, историзмы, помимо того, выполняют номинативную функцию, являясь единственно возможными обозначениями тех вещей, о которых пишет автор.
Об использовании устаревшей лексики в исторических романах писал Г.О.Винокур [Винокур 1991]. Эстетически оправданным, в виду невозможности сплошной стилизации языка изображаемого времени, Г.О.Винокур признал принцип большего или меньшего приближения к языку эпохи, которое должно быть основано на понимании того, что «строгий параллелизм между историей языка и историей жизни отсутствует» [Винокур 1991: 411]. В этой связи он выдвинул очень важный тезис о творческой целесообразности опираться в языковой стилизации не на «текучее», изменчивое, а на «вечное» и общее - т.е. на то, что способно сделать язык исторического произведения понятным и эстетически удовлетворительным для читателя, одновременно отвечая его желанию почувствовать колорит эпохи. Следует обратить внимание на следующее утверждение на следующее утверждение Винокура: «… я имею право сказать, что, без всякого сомнения, можно написать роман на любую историческую тему без единого языкового архаизма, исключительно средствами нейтрального языкового запаса…» [Винокур 1991: 414-415].
Здесь важно и то, что понятие нейтральности осмысляется как абсолютное. Препятствий к раздвижению границ этого понятия автор не видел, считая, что всё диктуется нуждами эстетической сообразности. И в этом смысле принципиальным является различение Г.О.Винокуром анахронизмов языка и анахронизмов вещественных. Если писатели ищут стиль, который не довольствуется нейтральным слоем языка, а требует вещественных доказательств, взятых из языка изображаемой эпохи, то сам язык включается в круг тех предметов, которые изображаются в этих произведениях. И тогда возникает собственно поэтическая задача: соответствие языка изображаемому перестаёт быть проблемой внешней, технической. Она, согласно взгляду автора, «становится насущной художественной проблемой изображения» [Винокур 1991: 415], когда эстетический критерий оказывается равным критерию правдоподобия и убедительности.
Г.О.Винокур отмечает: «Уже целое столетие у нас конкурируют в реалистической беллетристике два основных стиля: 1. Имитирующий и 2. Неимитирующий. Это то новое противоречие, которое принёс с собой реализм» [Винокур 1991: 417.]. Дифференциальным признаком «неимитирующего» стиля является резкое разграничение речи автора и персонажа, которое может быть замещено тем, что персонаж говорит по-авторски, а не наоборот. Дифференциальным же признаком «имитирующего» стиля является неизбежное слияние автора и персонажа в персонажной речи, «непременно связанное с «лепным», «орнаментальным» чувством языка, а не со строгим его геометрическим рисунком».
Исторический роман непременно должен быть написан на языке автора и его среды и в то же время он должен быть языком не автора и его среды, а той эпохи, которую он изображает. Следовательно, речь может идти лишь о большем или меньшем приближении к языку изображаемой среды и эпохи, т.е. об известном отборе имитируемых или цитируемых фактов языка. Это может достигаться только путём известного отбора тех средств, какими обладает автор, изучающий эпоху, которая служит ему темой.
