Как весел грохот летних бурь,
Когда, взметая прах летучий,
Гроза, нахлынувшая тучей,
Смутит небесную лазурь
И опрометчиво-безумно
Вдруг на дубраву набежит,
И вся дубрава задрожит
Широколиственно и шумно!..
Как под незримою пятой,
Лесные гнутся исполины;
Тревожно ропщут их вершины,
Как совещаясь меж собой, -
И сквозь внезапную тревогу
Немолчно слышен птичий свист,
И кой-где первый желтый лист,
Крутясь, слетает на дорогу…

Полдень

Лениво дышит полдень мглистый,
Лениво катится река -
И в тверди пламенной и чистой
Лениво тают облака.
И всю природу, как туман,
Дремота жаркая объемлет -
И Сам теперь великий Пан
В пещере нимф спокойно дремлет.

1827-1829г.г.

Сияет солнце, воды блещут

Сияет солнце, воды блещут,
На всем улыбка, жизнь во всем,
Деревья радостно трепещут,
Купаясь в небе голубом.
Поют деревья, блещут воды,
Любовью воздух растворен,
И мир, цветущий мир природы,
Избытком жизни упоен.
Но и в избытке упоенья
Нет упоения сильней
Одной улыбки умиленья
Измученной души твоей…

Не остывшая от зною

Не остывшая от зною,
Ночь июльская блистала…
И над тусклою землею
Небо, полное грозою,
Все в зарницах трепетало…
Словно тяжкие ресницы
Подымались над землею…
И сквозь беглые зарницы
Чьи-то грозные зеницы
Загоралися порою…

Как весел грохот летних бурь,

Когда, взметая прах летучий,

Гроза, нахлынувшая тучей,

Смутит небесную лазурь

И опрометчиво-безумно

Вдруг на дубраву набежит,

И вся дубрава задрожит

Широколиственно и шумно!..

Как под незримою пятой,

Лесные гнутся исполины;

Тревожно ропщут их вершины,

Как совещаясь меж собой, -

И сквозь внезапную тревогу

Немолчно слышен птичий свист,

И кой-где первый желтый лист,

Крутясь, слетает на дорогу…

Другие редакции и варианты

3   Гроза нахлынувшею тучей

Автограф - РГАЛИ. Ф. 505. Оп. 1. Ед. хр. 29. Л. 3;

        Изд. 1900 . С. 187.

11   Тревожно [свищут] их вершины

Автограф - РГАЛИ. Ф. 505. Оп. 1. Ед. хр. 29. Л. 3.

КОММЕНТАРИИ:

Автографы (2) - РГАЛИ. Ф. 505. Оп. 1. Ед. хр. 29. Л. 3; Альбом Тютч. - Бирилевой.

Список - Альбом Тютчевой (с. 128).

Первая публикация - Совр. 1854. Т. XLIV. С. 32. Вошло в Изд. 1854. С. 65; Изд. 1868. С. 107; Изд. СПб., 1886. С. 176; Изд. 1900. С. 187.

Печатается по автографу из Альбома Тютч. - Бирилевой.

В автографе РГАЛИ 11-я строка исправлена. Первоначально она читалась: «Тревожно свищут их вершины». Поэт заменяет глагол «свищут» на «ропщут» («Тревожно ропщут их вершины»). Поправка свидетельствует о стремлении Тютчева одухотворить образ. В автографе Альбома Тютч. - Бирилевой (более позднем) поправка учтена. В автографах представлен вариант 3-й строки: РГАЛИ - «Гроза нахлынувшею тучей», Альбом Тютч. - Бирилевой - «Гроза, нахлынувшая тучей». Использование разных синтаксических конструкций изменяет смысловые оттенки образа: в первом автографе гроза появляется в виде тучи, во втором гроза - явление самостоятельное, одним из признаков которого выступает темное облако, несущее дождь.

До Изд. 1900 публиковалось без деления на строфы и с вариантом 3-й строки по автографу из Альбома Тютч. - Бирилевой («Гроза, нахлынувшая тучей»). В Изд. 1900 строфы выделены и 3-я строка представлена в варианте автографа РГАЛИ («Гроза нахлынувшею тучей»).

Датируется 1851 г. на основании списка в Альбоме Тютчевой.

Л. Н. Толстой отметил стихотворение буквой «К.!» (Красота!) (ТЕ. С. 146).

В. Ф. Саводник цитировал стихотворение в доказательство той мысли, что «Тютчев при изображении природы обыкновенно сосредоточивает свое внимание на одном избранном моменте, и благодаря такому сосредоточению пейзажи его приобретают характер особенной законченности, а обилие метко схваченных деталей придает им яркую наглядность» (Саводник. С. 170). «Этот желтый лист, «крутясь», слетающий на дорогу, - писал исследователь, - мастерский заключительный штрих, завершающий всю картину и придающий ей яркую жизненность» (там же. С. 171) (А. Ш. ).

Произведение «Как весел грохот летних бурь…» было создано в 1851 г., поэтому относится к позднему периоду творчества Ф.И. Тютчева. Эта пейзажная зарисовка не наполнена глубоким философским смыслом, а являет собой простое наблюдение за явлением природы.

Тема анализируемого стихотворения – летняя буря, гроза. Федор Иванович утверждает, что даже в самых страшных природных явлениях можно разглядеть прекрасное. Стихия, по его мнению, – страх и веселье одновременно.

В центре стихотворения летний день, растревоженный непогодой. За ним наблюдает лирический герой, который до конца произведения остается на заднем плане. Тем не менее, понаблюдав за настроением, преобладающим в стихах, можно предположить, что герой радуется чему-то.

Ф.И. Тютчев начинает описывать стихию с ее наступления. Он рассказывает, как буря веселит своим грохотом, а туча с грозой постепенно вытесняет «небесную лазурь». Когда же буря начинает чувствовать себя полноправной хозяйкой, она начинает играть с дубравой. Автор восхищается шумом деревьев, о чем подсказывает риторическое восклицание. Сильный ветер не обходит стороной и лесные деревья. Под его напором они наклоняются и тревожно совещаются между собою.

Шум деревьев не заглушает свист птиц. Наконец лирический герой замечает, как с дерева слетает первый желтый лист. Видимо, это первый предвестник осени, которая приближается с каждым днем. Героя воспоминания о ней не радуют, так как в последних строках заметна легкая грустинка. Она подчеркивается и оборванной синтаксической конструкцией.

В произведении Ф.И. Тютчева можно выделить две смысловые части: в первой автор рассказывает о том, как надвигается буря, во второй описывает ее проделки. Формальная организация стихотворения соответствует смысловой. Текст поделен на два восьмистишия (октавы). Для объединения строк Ф.И. Тютчев использовал кольцевую рифмовку. Стихотворный размер – четырехстопный ямб.

Для создания пейзажной зарисовки поэт использовал художественные средства. Главную роль играют метафоры, которые не только позволяют представить картины природы выразительно, но и наполняют их звуками: «гроза вдруг на дубраву набежит», «гроза… смутит небесную лазурь…», «вся дубрава задрожит», «тревожно ропщут их вершины». Эпитеты играют вспомогательную роль, многие из них выражены наречиями: «тревожно ропщут», набежит «опрометчиво-безумно», «лесные исполины», «немолчно слышен», желтый лист». Сравнение в тексте одно: «ропщут, как совещаясь между собою».

Заметную роль в стихотворении играет аллитерация. Например, при помощи слов с согласным «р» передается звук грома: «грохот летних бурь», «вдруг на дубраву набежит». Лексемы с согласными «ш», «с», «ж» помогают воспроизвести шум деревьев: «дубрава задрожит широколиственно и шумно».

Анализируемое произведение Ф.И. Тютчева – прекрасный образец динамичного пейзажа, наполненного звуками.

Описание летней грозы дается в стихотворении "Как весел грохот летних бурь…" в мрачно-весёлом духе, и в этом проявляется "пограничность" восприятия мира природы лирическим героем. С одной стороны, образ "бури" вызывает тревожные ощущения, этому способствуют образы "задрожавшей дубравы" и "смущённой" "небесной лазури", то есть образы, в которых отчётливо выражена разрушительная тенденция. С другой же стороны - "весел грохот летних бурь", да и "туча", которая "набежит" на дубраву, делает это "опрометчиво-безумно", как бы играя сама с собой и с миром, что не может по-настоящему испугать лирического героя. Вероятно, такое двойственное отношение героя к стихии разрушения ("грозе", "буре") вызвано тем, что летом даже они не могут быть враждебны человеку, они несут в себе созидающее начало, ведь летняя гроза несет земле обновление и оживление от зноя.

Во второй строфе анализируемого стихотворения автор сознательно нагнетает ощущение тревожности ("Тревожно ропщут... вершины", "сквозь внезапную тревогу"), однако это делается для того, чтобы с помощью контраста утвердить веру в лучшее, в продолжение жизни ("Немолчно слышен птичий свист"), показать, что гроза и связанные с ней тревоги преходящи, что сейчас ещё лето, период расцвета всего живого. Однако Тютчев, поэт-философ, завершает стихотворение "Как весел грохот летних бурь…" картиной, которая показывает, что летняя гроза является всего лишь предвестницей неизбежного увядания мира природы, которое наступает осенью, предвестником его становится образ, которым заканчивается последняя строфа: "И кой-где первый жёлтый лист, Крутясь, слетает на дорогу...". Таким образом пейзажная лирика приобретает философское звучание.