Краткое житие преподобного Герасима Иорданского
Был ро-дом из г. Ли-кии (Кап-па-до-кия, Ма-лая Азия). Уже в юно-сти он ре-шил оста-вить мир-скую жизнь и по-свя-тить се-бя слу-же-нию Бо-гу. При-няв мо-на-ше-ство, он ушел в Еги-пет, в Фива-ид-скую пу-сты-ню. За-тем по про-ше-ствии мно-гих лет свя-той при-шел в Па-ле-сти-ну и по-се-лил-ся в Иор-дан-ской пу-стыне. Здесь пре-по-доб-ный Ге-ра-сим устро-ил оби-тель, устав ко-то-рой от-ли-чал-ся боль-шой стро-го-стью. Сам на-сто-я-тель яв-лял бра-тии за-ме-ча-тель-ный при-мер со-вер-шен-но-го по-движ-ни-че-ства и воз-дер-жа-ния. Во вре-мя Ве-ли-ко-го по-ста пре-по-доб-ный ни-че-го не вку-шал до са-мо-го свет-ло-го дня Вос-кре-се-ния Хри-сто-ва, ко-гда при-ча-щал-ся Бо-же-ствен-ных Тайн. Во вре-мя кон-чи-ны свя-то-го Ев-фи-мия Ве-ли-ко-го († 473 г.) пре-по-доб-но-му Ге-ра-си-му бы-ло от-кры-то, как ду-шу усоп-ше-го Ан-ге-лы воз-но-си-ли на небо.
Свя-той по-движ-ник встре-тил в пу-стыне ра-не-но-го льва и вы-ле-чил его. В бла-го-дар-ность лев стал слу-жить стар-цу как до-маш-нее жи-вот-ное до са-мой его кон-чи-ны, по-сле ко-то-рой и сам умер на мо-ги-ле и был за-рыт близ гро-ба свя-то-го. Пре-по-доб-ный Ге-ра-сим мир-но ото-шел ко Гос-по-ду в 475 г.
Полное житие преподобного Герасима Иорданского
Пре-по-доб-ный Ге-ра-сим был ро-дом из Ли-кии (Ма-лая Азия). С юно-сти он от-ли-чал-ся бла-го-че-сти-ем. При-няв мо-на-ше-ство, пре-по-доб-ный уда-лил-ся вглубь Фива-ид-ской пу-сты-ни (Еги-пет). Око-ло 450 го-да пре-по-доб-ный при-шел в Па-ле-сти-ну и по-се-лил-ся у Иор-да-на, где ос-но-вал мо-на-стырь.
Од-но вре-мя свя-той был со-блаз-нен ере-сью Ев-ти-хия и Ди-о-ско-ра, при-зна-вав-ших в Иису-се Хри-сте толь-ко Бо-же-ствен-ное есте-ство. Од-на-ко пре-по-доб-ный Ев-фи-мий Ве-ли-кий (па-мять 20 ян-ва-ря) по-мог ему вер-нуть-ся к пра-вой ве-ре.
В оби-те-ли свя-той уста-но-вил стро-гие пра-ви-ла. Пять дней в неде-лю инок про-во-дил в уеди-не-нии, за-ни-ма-ясь ру-ко-де-ли-ем и мо-лит-вой. В эти дни пу-стын-ни-ки не ели ва-ре-ной пи-щи и да-же не раз-во-ди-ли ог-ня, а пи-та-лись су-хим хле-бом, кор-ня-ми и во-дой. В суб-бо-ту и вос-кре-се-нье все со-би-ра-лись в мо-на-стырь к Бо-же-ствен-ной ли-тур-гии и при-ча-ща-лись Свя-тых Хри-сто-вых Та-ин. По-сле по-лу-дня, взяв с со-бой за-пас хле-ба, ко-ре-ньев, во-ды и охап-ку вет-вей фини-ко-вой паль-мы для пле-те-ния кор-зин, пу-стын-ни-ки воз-вра-ща-лись в свои уеди-нен-ные кел-лии. Каж-дый имел толь-ко ветхую одеж-ду и ро-го-жу, на ко-то-рой спал. Ухо-дя из кел-лии, дверь не за-пи-ра-ли, чтобы вся-кий при-шед-ший мог вой-ти, от-дох-нуть или взять необ-хо-ди-мое.
Сам пре-по-доб-ный яв-лял вы-со-кий об-ра-зец по-движ-ни-че-ства. В Ве-ли-кий пост он не ел ни-че-го до са-мо-го свет-ло-го дня Вос-кре-се-ния Хри-сто-ва, ко-гда при-ча-щал-ся Свя-тых Тайн. Ухо-дя на весь Ве-ли-кий пост в пу-сты-ню, пре-по-доб-ный брал с со-бой бла-жен-но-го Ки-ри-а-ка, сво-е-го лю-би-мо-го уче-ни-ка (па-мять 29 сен-тяб-ря), ко-то-ро-го на-пра-вил к нему пре-по-доб-ный Ев-фи-мий Ве-ли-кий.
Во вре-мя кон-чи-ны свя-то-го Ев-фи-мия Ве-ли-ко-го пре-по-доб-но-му Ге-ра-си-му бы-ло от-кры-то, как ду-шу усоп-ше-го Ан-ге-лы воз-но-си-ли на небо. Взяв с со-бой Ки-ри-а-ка, пре-по-доб-ный немед-лен-но по-шел в оби-тель свя-то-го Ев-фи-мия и пре-дал зем-ле его те-ло.
Пре-по-доб-ный Ге-ра-сим скон-чал-ся мир-но, опла-кан-ный бра-ти-ей и уче-ни-ка-ми. До са-мой кон-чи-ны пре-по-доб-но-му Ге-ра-си-му по-мо-гал в тру-дах лев, ко-то-рый по смер-ти стар-ца умер на его мо-ги-ле и был за-рыт близ гро-ба свя-то-го. По-се-му льва изо-бра-жа-ют на ико-нах у ног пре-по-доб-но-го.
17 марта совершается молитвенная память преподобного отца нашего Герасима, жившего в Иорданской пустыни, отчего и получил название — Иорданский.
С этим праведником Божиим связана удивительная история дружбы человека со львом. Об этом читайте в приведенном ниже жизнеописании святого Герасима:
В еликий постник преподобный Герасим был родом из Ликии. Еще с молодости он воспитал себя в страхе Божием и, приняв монашеский сан, удалился в пустыню в глубь египетской страны Фиваиды. Проведя там некоторое время в подвигах благочестия, он снова возвратился в свое отечество в Ликию.
Затем он пришел в Палестину (в конце царствования Феодосия Младшего и поселился в Иорданской пустыне, где, как светлая звезда, блистал своею добродетельною жизнью. Там при реке Иордане он устроил обитель. Во время его пребывания в Палестине, в царствование Маркиана и Пульхерии, был в Халкидоне четвертый вселенский собор святых отцов против нечестивого Диоскора, патриарха Александрийского, и архимандрита Евтихия, учивших, что во Христе только одно естество – Божеское; святые отцы осудили их. После появились некоторые еретики, хулившие собор и утверждавшие, будто на нем отвергнуты догматы истинной веры и восстановлено учение Нестория. Таков был один инок Феодосий, зараженной нечестием Евтихия. Пришедши в Иерусалим, он смутил всю Палестину, прельстив не только простых людей, но даже многих святых и царицу Евдокию, вдову царя Феодосия Младшего, жившую в то время в Иерусалиме. С помощью последней и многих, им совращенных палестинских иноков он согнал блаженного Ювеналия, патриарха Иерусалимского, с престола и сам занял его. Оставшиеся верными правоверию много терпели от лжепатриарха Феодосия и уходили в самую глубь пустыни. Первый удалился преподобный Евфимий Великий; за ним последовали и другие святые отцы. В это время, по попущению Божьему, совращён был и преподобный Герасим, но скоро раскаялся, как пишет Кирилл Иерусалимский в житии преподобного Евфимия. Был тогда, говорит он, в Иорданской пустыни один отшельник, недавно пришедший из Ликии, по имени Герасим. Он прошел все уставы иноческого жития и доблестно боролся с нечистым духом; но, побеждая и прогоняя невидимых бесов, он был прельщен видимыми бесами – еретиками и впал в ересь Евтихия. В это время слава добродетельной жизни Евфимия распространилась повсюду. К нему и пошел преподобный Герасим в пустыню, называемую Рува, и поселился там надолго. Насытившись сладостью поучений и вразумлений святого, он отвергнул лжеучение еретиков, обратился к правой вере и горько каялся в своем заблуждении. Так рассказывает Кирилл. Наконец, святейший Ювеналий снова занял патриарший престол: благочестивый царь Маркиан послал схватить лжепатриарха Феодосия, чтобы отдать его под суд за его дела. Но Феодосий, узнав об этом, бежал на Синайскую гору и скрылся, неизвестно куда. Таким образом в Иерусалиме и во всей Палестине вновь воссияла правая вера, и многие, совращенные в ересь, снова обратились к благочестию. Также и царица Евдокия, познав свое заблуждение, воссоединилась к православной церкви.
Обитель преподобного Герасима отстояла от святого града Иерусалима на расстоянии 35 стадий, а от реки Иордана на одну стадию. Сюда он принимал вновь поступающих, а прошедшим искус давал отшельнические келлии в пустыне. Всего у него было не менее 70 пустынножителей, для которых преподобный Герасим установил следующий устав. Пять дней в неделе каждый проводил в своей уединенной келлии в молчании, за какой-либо работой, вкушал немного сухого хлеба, принесенного из монастыря, воды и кореньев. В эти пять дней не позволялось есть ничего варёного и даже не допускалось разводить огонь, чтобы и мысли не было о варении пищи. На субботу и воскресенье все приходили в монастырь, собирались в церковь на божественную литургию и причащались пречистых и животворящих Христовых Таин, потом на трапезе вкушали варёной пищи и немного вина во славу Божию и представляли настоятелю работу, исполненную в продолжении пяти дней. В воскресенье после полудня снова каждый удалялся в свою уединенную келлию в пустыню, взяв с собою немного хлеба, кореньев, сосуд с водой и финиковые ветви для плетения корзин. Нестяжание и нищета была у них таковы, что никто из них ничего не имел кроме одной ветхой одежды, рогожи для спанья и малого сосуда с водой. Настоятель даже запретил им, выходя из келлии, затворять дверь, чтобы всякий мог войти и невозбранно взять, что хотел, из этих убогих вещей. И вот они жили по апостольскому правилу «единое сердце и едина душа», и никто не называл ничего своим, но всё было общее. Рассказывают, что некоторые из пустынников просили у преподобного Герасима позволения зажечь иногда ночью свечу для чтения, или развести огонь, чтобы в случае нужды согреть воду. Но святой Герасим говорил им на это:
– Если хотите иметь огонь в пустыне, то приходите жить в монастырь с вновь поступающими: я, пока жив, никогда не попущу, чтобы у пустынножителей был огонь!
Жители города Иерихона, услышав о таком строгом подвижничестве под руководством святого Герасима, приняли за правило каждую субботу и воскресенье приходить в обитель преподобного и приносить в изобилии пищи, вина и всего потребного для монастыря.
Преподобный Герасим так строго соблюдал посты, что в святую и великую четыредесятницу совершенно ничего не вкушал до самого Светлого дня и подкреплял свои телесные и душевные силы только причащением Божественных Таин. У этого благочестивого наставника подвизался и блаженной Кириак, как о том написано в житии его: «Дружелюбно приняв пришедшего к нему Кириака и провидя в нем Божественную славу, преподобный Евфимий сам облек его в схиму и послал на Иордан к святому Герасиму. Святой Герасим, видя юность Кириака, приказал ему жить в монастыре и нести послушания. Готовый исполнить всякую работу, Кириак целый день проводил среди монастырских трудов, а всю ночь стоял на молитве, иногда только предаваясь сну на короткое время. Он наложил на себя пост и только через два дня вкушал хлеба и воды. Видя такое воздержание Кириака, несмотря на юные годы его, преподобный Герасим изумлялся и полюбил его. Святой Герасим имел обычай на Четыредесятницу уходить в отдаленнейшую часть пустыни, называемую Рува, где некогда жил преподобный Евфимий; любя блаженного Кириака за его великое воздержание, он брал его с собою, и там Кириак каждую неделю причащался Святых Таин из рук святого Герасима, пребывал в безмолвии до Вербного воскресенья и возвращался в обитель, получив великую пользу душевную.
Через некоторое время преставился преподобный отец наш Евфимий, и об его кончине преподобный Герасим узнал, находясь в своей келлии: он видел, как Ангелы Божии радостно возносили на небо душу преподобного Евфимия. Взяв с собою Кириака, он пошел в обитель Евфимия и нашел его уже умершим. Предав погребению честное его тело, он возвратился вместе с любимым учеником своим Кириаком в свою келлию.
Великому угоднику Божию Герасиму даже бессловесной зверь служил, как разумный человек, как пишут в «Лимонаре» блаженные отцы Евират и Софроний Софист: «пришли мы в обитель отца Герасима, отстоящую на расстоянии одного поприща от Иордана, и жившие там иноки рассказывали нам об отце Герасиме. Однажды шел он по Иорданской пустыне и встретил льва, показывавшего ему свою ногу, опухшую и наполненную гноем от вонзившегося шипа. Лев кротко глядел на старца и не умея выразить свою просьбу словами, умолял об исцелении своим смиренным видом. Старец, видя льва в такой беде, сел, взял ногу зверя и вытащил из нее шип. Когда вытек гной, он хорошо очистил рану и обвязал платком. Исцелённой лев с тех пор не покидал старца, а ходил за ним, как ученик, так что святой Герасим дивился уму и кротости зверя. Старец питал его, давая ему хлеб или иную пищу. У иноков был осёл, на котором они привозили для братии воду из святого Иордана. Старец поручил льву сопровождать осла и охранять его, когда тот пасется на берегах Иордана. Случилось однажды, что лев отошел от пасшегося осла на значительное расстояние и уснул на солнце. В это время шёл мимо с верблюдами один человек из Аравии и, увидев, что осёл пасется один, взял его и увел с собою. Проснувшись, лев стал искать осла и, не нашедши его, с унылым и печальным видом пошел в обитель к отцу Герасиму. Старец подумал, что лев заел осла, и спросил:
– Где осёл?
Лев стоял молча, опустив глаза вниз, как человек. Старец тогда сказал:
– Ты его заел! Но благословен Господь, ты не уйдешь отсюда, а будешь делать для обители всё то, что делал осёл!
По повелению старца с тех пор на льва стали навьючивать, как прежде на осла, бочонок, мерою в четыре меха, и посылать на Иордан за водой для монастыря.
Однажды пришел к старцу помолиться один воин и, увидев льва, носящего воду, сжалился над ним. Чтобы купить нового осла, а льва освободить от работы, он дал инокам три золотые монеты. Осёл для монастырской службы был куплен, а лев освобожден от работы.
Через некоторое время купец из Аравии, уведший осла, пошел в Иерусалим с верблюдами продать пшеницу; с ним был и осёл. Около Иордана с караваном случайно встретился лев; узнав осла, он зарычал и бросился к нему. Купец и его спутники в ужасе убежали, а лев, схватив узду зубами, как делал прежде, повел осла с тремя привязанными один за другим верблюдами, обремененными пшеницей. Выражая рёвом свою радость, что нашел потерянного осла, лев привел его к старцу. Преподобный старец тихо улыбнулся и сказал братии:
– Напрасно мы бранили льва, думая, что он заел нашего осла.
Льву дано было имя «Иордан». После этого он часто приходил к старцу, принимал от него пищу и не отлучался из обители более пяти лет. Когда преподобный отец Герасим отошел ко Господу и был погребен братиею, по устроению Божьему, лев тогда не оказался в обители, а пришел через некоторое время и стал искать своего старца. Отец Савватий и один из учеников отца Герасима, увидев льва, сказали ему:
– Иордан! Старец наш оставил нас сиротами: отошел ко Господу!
Они стали давать ему пищу, но лев пищи не принял, а озирался во все стороны, ища преподобного отца Герасима, и скорбно рычал. Отец Савватий и другие старцы гладили его по спине и повторяли:
– Отошел старец ко Господу, оставил нас!
Ho этими словами они не могли удержать льва от вопля и скорбного рычания, и чем больше они старались утешить его словами, тем печальнее он рычал, и голосом, и лицом, и глазами выражая скорбь, что не видит старца. Тогда отец Савватий сказал:
– Если не веришь нам, то иди с нами; мы покажем тебе место, где покоится старец.
И пошли с ним в гробницу, где был погребен преподобный Герасим. Гробница находилась около самой церкви. Став над гробницей, отец Савватий сказал льву:
– Вот здесь погребён наш старец.
И, преклонив колена, стал плакать. Услышав это и увидев, что Савватий плачет, лев ударялся головой о землю и страшно ревел. Сильно рыкнув, он умер над гробницей старца. He мог ничего выразить лев словами, но всё-таки, волею Божией, прославил старца и при его жизни, и после смерти, показав нам, как послушны были звери Адаму до его грехопадения и изгнания из рая.
Так повествуют Иоанн и Софроний. Из этого рассказа видно, как преподобный Герасим был угоден Богу, работая во славу Его от юности до старости. Ко Господу он и отошел в жизни вечной, где со святыми славит Отца и Сына и Святого Духа во веки. Аминь.
Кондак (краткая молитва)
Возгоревся рачением горним, жестость пустыни Иордановы, паче всех мира сладких предпочел еси. Отонудуже повинуся тебе зверь даже до смерти отче, послушне и жалостне на гробе твоем скончася, прославльшу тя тако Богу: к Немуже моляся, и о нас отче Герасиме поминай.
Преподобне отче Герасиме, моли Бога о нас!
Преподобный Герасим был родом из Ликии (Малая Азия). С юности он отличался благочестием. Приняв монашество, преподобный удалился в глубь Фиваидской пустыни (Египет). Около 450 года преподобный пришел в Палестину и поселился у Иордана, где основал монастырь.
Одно время святой был соблазнен ересью Евтихия и Диоскора, признававших в Иисусе Христе только Божественное естество. Однако (память 20 января) помог ему вернуться к правой вере.
В обители святой установил строгие правила. Пять дней в неделю инок проводил в уединении, занимаясь рукоделием и молитвой. В эти дни пустынники не ели вареной пищи и даже не разводили огня, а питались сухим хлебом, корнями и водой. В субботу и воскресенье все собирались в монастырь к Божественной литургии и причащались Святых Христовых Таин. После полудня, взяв с собой запас хлеба, кореньев, воды и охапку ветвей финиковой пальмы для плетения корзин, пустынники возвращались в свои уединенные келлии. Каждый имел только ветхую одежду и рогожу, на которой спал. Уходя из келлии, дверь не запирали, чтобы всякий пришедший мог войти, отдохнуть или взять необходимое.
Сам преподобный являл высокий образец подвижничества. В Великий пост он не ел ничего до самого светлого дня Воскресения Христова, когда причащался Святых Таин. Уходя на весь Великий пост в пустыню, преподобный брал с собой , своего любимого ученика (память 29 сентября), которого направил к нему преподобный Евфимий Великий.
Во время кончины святого Евфимия Великого преподобному Герасиму было открыто, как душу усопшего Ангелы возносили на небо. Взяв с собой Кириака, преподобный немедленно пошел в обитель святого Евфимия и предал земле его тело.
Преподобный Герасим скончался мирно, оплаканный братией и учениками. До самой кончины преподобному Герасиму помогал в трудах лев, который по смерти старца умер на его могиле и был зарыт близ гроба святого. Посему льва изображают на иконах, у ног преподобного.
Иконописный подлинник |
|
Кипр. 1197.Прп. Герасим. Фреска. Кипр (м-рь Неофита). 1197 г. |
|
Византия. XIV.Прп. Герасим. Икона. Византия. XIV в. Иерусалим. |
|
Салоники. XIV.Прп. Герасим. Фреска храма св. Николая Орфанос. Салоники. XIV в. |
|
Сербия.Прп. Герасим. Фреска. Сербия. |
|
Румыния. XVI.Прп. Герасим. Фреска монастыря Воронец. Румыния. XVI в. |
|
в Православной и Католической церквах
Жизнеописание
Всемирно известна история о приручении Аввой Герасимом дикого льва , которого святой вылечил от ран: «Льву дано было имя „Иордан“. После этого он часто приходил к старцу, принимал от него пищу и не отлучался из обители более пяти лет ». Лев, согласно житию, умер на его могиле и был погребен рядом со святым Герасимом. Этот сюжет жития святого стал основой многочисленных изображений Герасима у ног которого лежит лев.
Сведения о жизни преподобного Герасима известны из житий Евфимия Великого и Кириака Отшельника , а также «Луга духовного » Иоанна Мосха (описана история о льве).
Иконография
Изображения Герасима Иорданского до XII века неизвестны. Самое раннее из известных изображений - фреска в соборе Рождества Пресвятой Богородицы новгородского Антониева монастыря (1125 год). С начала XIV века начинают изображать житийный цикл преподобного Герасима. Самый ранний находится в церкви Святого Николая Орфаноса в Салониках и относится к 1309-1319 годам.
Житийный сюжет, рассказывающий о преподобном Герасиме и льве стал не только иконописной традицией, но помещался и в лицевых Минеях . Относительно его написания иконописный подлинник XVIII века указывает: «…лев под ногами его вохрян, [Г. И.] рукою благословляет, а в левой свиток, а в свитце глаголет: Именем Господним зверь повиновение имеет, а Инде пишет: сие повиновение имели ко Адаму зверие ».
См. также
Напишите отзыв о статье "Герасим Иорданский"
Примечания
в Викитеке |
Ссылки
- // Православная энциклопедия
- на сайте Православие.Ru
Литература
- Гладкова О. В. К вопросу о символическом подтексте Повести об авве Герасиме и льве из Синайского патерика // Гладкова О. В. О славяно-русской агиографии. Очерки. М., 2008. С. 7-50.
- Гладкова О. В. К вопросу об источниках и идейном замысле легенды Н. С. Лескова "Лев старца Герасима" // Гладкова О. В. О славяно-русской агиографии. Очерки. М., 2008. С. 190-203.
Отрывок, характеризующий Герасим Иорданский
Странница успокоилась и, наведенная опять на разговор, долго потом рассказывала про отца Амфилохия, который был такой святой жизни, что от ручки его ладоном пахло, и о том, как знакомые ей монахи в последнее ее странствие в Киев дали ей ключи от пещер, и как она, взяв с собой сухарики, двое суток провела в пещерах с угодниками. «Помолюсь одному, почитаю, пойду к другому. Сосну, опять пойду приложусь; и такая, матушка, тишина, благодать такая, что и на свет Божий выходить не хочется».Пьер внимательно и серьезно слушал ее. Князь Андрей вышел из комнаты. И вслед за ним, оставив божьих людей допивать чай, княжна Марья повела Пьера в гостиную.
– Вы очень добры, – сказала она ему.
– Ах, я право не думал оскорбить ее, я так понимаю и высоко ценю эти чувства!
Княжна Марья молча посмотрела на него и нежно улыбнулась. – Ведь я вас давно знаю и люблю как брата, – сказала она. – Как вы нашли Андрея? – спросила она поспешно, не давая ему времени сказать что нибудь в ответ на ее ласковые слова. – Он очень беспокоит меня. Здоровье его зимой лучше, но прошлой весной рана открылась, и доктор сказал, что он должен ехать лечиться. И нравственно я очень боюсь за него. Он не такой характер как мы, женщины, чтобы выстрадать и выплакать свое горе. Он внутри себя носит его. Нынче он весел и оживлен; но это ваш приезд так подействовал на него: он редко бывает таким. Ежели бы вы могли уговорить его поехать за границу! Ему нужна деятельность, а эта ровная, тихая жизнь губит его. Другие не замечают, а я вижу.
В 10 м часу официанты бросились к крыльцу, заслышав бубенчики подъезжавшего экипажа старого князя. Князь Андрей с Пьером тоже вышли на крыльцо.
– Это кто? – спросил старый князь, вылезая из кареты и угадав Пьера.
– AI очень рад! целуй, – сказал он, узнав, кто был незнакомый молодой человек.
Старый князь был в хорошем духе и обласкал Пьера.
Перед ужином князь Андрей, вернувшись назад в кабинет отца, застал старого князя в горячем споре с Пьером.
Пьер доказывал, что придет время, когда не будет больше войны. Старый князь, подтрунивая, но не сердясь, оспаривал его.
– Кровь из жил выпусти, воды налей, тогда войны не будет. Бабьи бредни, бабьи бредни, – проговорил он, но всё таки ласково потрепал Пьера по плечу, и подошел к столу, у которого князь Андрей, видимо не желая вступать в разговор, перебирал бумаги, привезенные князем из города. Старый князь подошел к нему и стал говорить о делах.
– Предводитель, Ростов граф, половины людей не доставил. Приехал в город, вздумал на обед звать, – я ему такой обед задал… А вот просмотри эту… Ну, брат, – обратился князь Николай Андреич к сыну, хлопая по плечу Пьера, – молодец твой приятель, я его полюбил! Разжигает меня. Другой и умные речи говорит, а слушать не хочется, а он и врет да разжигает меня старика. Ну идите, идите, – сказал он, – может быть приду, за ужином вашим посижу. Опять поспорю. Мою дуру, княжну Марью полюби, – прокричал он Пьеру из двери.
Пьер теперь только, в свой приезд в Лысые Горы, оценил всю силу и прелесть своей дружбы с князем Андреем. Эта прелесть выразилась не столько в его отношениях с ним самим, сколько в отношениях со всеми родными и домашними. Пьер с старым, суровым князем и с кроткой и робкой княжной Марьей, несмотря на то, что он их почти не знал, чувствовал себя сразу старым другом. Они все уже любили его. Не только княжна Марья, подкупленная его кроткими отношениями к странницам, самым лучистым взглядом смотрела на него; но маленький, годовой князь Николай, как звал дед, улыбнулся Пьеру и пошел к нему на руки. Михаил Иваныч, m lle Bourienne с радостными улыбками смотрели на него, когда он разговаривал с старым князем.
Старый князь вышел ужинать: это было очевидно для Пьера. Он был с ним оба дня его пребывания в Лысых Горах чрезвычайно ласков, и велел ему приезжать к себе.
Когда Пьер уехал и сошлись вместе все члены семьи, его стали судить, как это всегда бывает после отъезда нового человека и, как это редко бывает, все говорили про него одно хорошее.
Возвратившись в этот раз из отпуска, Ростов в первый раз почувствовал и узнал, до какой степени сильна была его связь с Денисовым и со всем полком.
Когда Ростов подъезжал к полку, он испытывал чувство подобное тому, которое он испытывал, подъезжая к Поварскому дому. Когда он увидал первого гусара в расстегнутом мундире своего полка, когда он узнал рыжего Дементьева, увидал коновязи рыжих лошадей, когда Лаврушка радостно закричал своему барину: «Граф приехал!» и лохматый Денисов, спавший на постели, выбежал из землянки, обнял его, и офицеры сошлись к приезжему, – Ростов испытывал такое же чувство, как когда его обнимала мать, отец и сестры, и слезы радости, подступившие ему к горлу, помешали ему говорить. Полк был тоже дом, и дом неизменно милый и дорогой, как и дом родительский.
Преподобный Герасим Иорданский
4 марта по ст.ст. / 17 марта по н.ст.
В изложении святителя Димитрия Ростовского
Великий постник преподобной Герасим был родом из Ликии 1 . Еще с молодости он воспитал себя в страхе Божием и, приняв монашеский сан, удалился в пустыню в глубь египетской страны Фиваиды. Проведя там некоторое время в подвигах благочестия, он снова возвратился в свое отечество в Ликию. Затем он пришел в Палестину (в конце царствования Феодосия Младшего 2 и поселился в Иорданской пустыне, где, как светлая звезда, блистал своею добродетельною жизнью. Там при реке Иордане он устроил обитель. Во время его пребывания в Палестине, в царствование Маркиана и Пульхерии 3 , был в Халкидоне четвертый вселенский собор святых отцов против нечестивого Диоскора, патриарха Александрийского, и архимандрита Евтихия, учивших, что во Христе только одно естество - Божеское; святые отцы осудили их. После появились некоторые еретики, хулившие собор и утверждавшие, будто на нем отвергнуты догматы истинной веры и восстановлено учение Нестория 4 . Таков был один инок Феодосий, зараженной нечестием Евтихия. Пришедши в Иерусалим, он смутил всю Палестину, прельстив не только простых людей, но даже многих святых и царицу Евдокию, вдову царя Феодосия Младшего, жившую в то время в Иерусалиме. С помощью последней и многих, им совращенных палестинских иноков он согнал блаженного Ювеналия, патриарха Иерусалимского, с престола и сам занял его. Оставшиеся верными правоверию много терпели от лжепатриарха Феодосия и уходили в самую глубь пустыни. Первый удалился преподобной Евфимий Великий 5 ; за ним последовали и другие святые отцы. В это время, по попущению Божьему, совращён был и преподобной Герасим, но скоро раскаялся, как пишет Кирилл Иерусалимский 6 в житии преподобного Евфимия. Был тогда, говорит он, в Иорданской пустыни один отшельник, недавно пришедший из Ликии, по имени Герасим. Он прошел все уставы иноческого жития и доблестно боролся с нечистым духом; но, побеждая и прогоняя невидимых бесов, он был прельщен видимыми бесами - еретиками и впал в ересь Евтихия. В это время слава добродетельной жизни Евфимия распространилась повсюду. К нему и пошел преподобной Герасим в пустыню, называемую Рува, и поселился там надолго. Насытившись сладостью поучений и вразумлений святого, он отвергнул лжеучение еретиков, обратился к правой вере и горько каялся в своем заблуждении. Так рассказывает Кирилл. Наконец святейший Ювеналий снова занял патриарший престол: благочестивый царь Маркиан послал схватить лжепатриарха Феодосия, чтобы отдать его под суд за его дела. Но Феодосий, узнав об этом, бежал на Синайскую гору и скрылся, неизвестно куда. Таким образом в Иерусалиме и во всей Палестине вновь воссияла правая вера, и многие, совращенные в ересь, снова обратились к благочестию. Также и царица Евдокия, познав свое заблуждение, воссоединилась к православной церкви.
Обитель преподобного Герасима отстояла от святого града Иерусалима на расстоянии 35 стадий, а от реки Иордана на одну стадию. Сюда он принимал вновь поступающих, а прошедшим искус давал отшельнические келлии в пустыне. Всего у него было не менее 70 пустынножителей, для которых преподобный Герасим установил следующий устав. Пять дней в неделе каждой проводил в своей уединенной келлии в молчании, за какой-либо работой, вкушал немного сухого хлеба, принесенного из монастыря, воды и кореньев. В эти пять дней не позволялось есть ничего варёного и даже не допускалось разводить огонь, чтобы и мысли не было о варении пищи. На субботу и воскресенье все приходили в монастырь, собирались в церковь на божественную литургию и причащались пречистых и животворящих Христовых Таин, потом на трапезе вкушали варёной пищи и немного вина во славу Божию и представляли настоятелю работу, исполненную в продолжении пяти дней. В воскресенье после полудня снова каждый удалялся в свою уединенную келлию в пустыню, взяв с собою немного хлеба, кореньев, сосуд с водой и финиковые ветви для плетения корзин. Нестяжание и нищета была у них таковы, что никто из них ничего не имел кроме одной ветхой одежды, рогожи для спанья и малого сосуда с водой. Настоятель даже запретил им, выходя из келлии, затворять дверь, чтобы всякий мог войти и невозбранно взять, что хотел, из этих убогих вещей. И вот они жили по апостольскому правилу "единое сердце и едина душа", и никто не называл ничего своим, но всё было общее. Рассказывают, что некоторые из пустынников просили у преподобного Герасима позволения зажечь иногда ночью свечу для чтения, или развести огонь, чтобы в случае нужды согреть воду. Но святой Герасим говорил им на это:
Если хотите иметь огонь в пустыне, то приходите жить в монастырь с вновь поступающими: я, пока жив, никогда не попущу, чтобы у пустынножителей был огонь!
Жители города Иерихона, услышав о таком строгом подвижничестве под руководством святого Герасима, приняли за правило каждую субботу и воскресенье приходить в обитель преподобного и приносить в изобилии пищи, вина и всего потребного для монастыря.
Преподобной Герасим так строго соблюдал посты, что в святую и великую четыредесятницу совершенно ничего не вкушал до самого Светлого дня и подкреплял свои телесные и душевные силы только причащением Божественных Таин. У этого благочестивого наставника подвизался и блаженной Кириак, как о том написано в житии его: "Дружелюбно приняв пришедшего к нему Кириака и провидя в нем Божественную славу, преподобный Евфимий сам облек его в схиму и послал на Иордан к святому Герасиму. Святой Герасим, видя юность Кириака, приказал ему жить в монастыре и нести послушания. Готовый исполнить всякую работу, Кириак целый день проводил среди монастырских трудов, а всю ночь стоял на молитве, иногда только предаваясь сну на короткое время. Он наложил на себя пост и только через два дня вкушал хлеба и воды. Видя такое воздержание Кириака, не смотря на юные годы его, преподобной Герасим изумлялся и полюбил его. Святой Герасим имел обычай на Четыредесятницу уходить в отдаленнейшую часть пустыни, называемую Рува, где некогда жил преподобный Евфимий; любя блаженного Кириака за его великое воздержание, он брал его с собою, и там Кириак каждую неделю причащался Святых Таин из рук святого Герасима, пребывал в безмолвии до Вербного воскресенья и возвращался в обитель, получив великую пользу душевную.
Через некоторое время преставился преподобной отец наш Евфимий, и об его кончине преподобной Герасим узнал, находясь в своей келлии: он видел, как Ангелы Божии радостно возносили на небо душу преподобного Евфимия. Взяв с собою Кириака, он пошел в обитель Евфимия и нашел его уже умершим. Предав погребению честное его тело, он возвратился вместе с любимым учеником своим Кириаком в свою келлию.
Великому угоднику Божию Герасиму даже бессловесной зверь служил, как разумный человек, как пишут в Лимонаре 7 блаженные отцы Евират и Софроний Софист: "пришли мы в обитель отца Герасима, отстоящую на расстоянии одного поприща от Иордана, и жившие там иноки рассказывали нам об отце Герасиме. Однажды шел он по Иорданской пустыне и встретил льва, показывавшего ему свою ногу, опухшую и наполненную гноем от вонзившегося шипа. Лев кротко глядел на старца и не умея выразить свою просьбу словами, умолял об исцелении своим смиренным видом. Старец, видя льва в такой беде, сел, взял ногу зверя и вытащил из нее шип. Когда вытек гной, он хорошо очистил рану и обвязал платком. Исцелённой лев с тех пор не покидал старца, а ходил за ним, как ученик, так что святой Герасим дивился уму и кротости зверя. Старец питал его, давая ему хлеб или иную пищу. У иноков был осёл, на котором они привозили для братии воду из святого Иордана. Старец поручил льву сопровождать осла и охранять его, когда тот пасется на берегах Иордана. Случилось однажды, что лев отошел от пасшегося осла на значительное расстояние и уснул на солнце. В это время шёл мимо с верблюдами один человек из Аравии и, увидев, что осёл пасется один, взял его и увел с собою. Проснувшись, лев стал искать осла и, не нашедши его, с унылым и печальным видом пошел в обитель к отцу Герасиму. Старец подумал, что лев заел осла, и спросил:
Где осёл?
Лев стоял молча, опустив глаза вниз, как человек. Старец тогда сказал:
Ты его заел! Но благословен Господь, ты не уйдешь отсюда, а будешь делать для обители всё то, что делал осёл".
По повелению старца с тех пор на льва стали навьючивать, как прежде на осла, бочёнок, мерою в четыре меха 8 , и посылать на Иордан за водой для монастыря.
Однажды пришел к старцу помолиться один воин и, увидев льва, носящего воду, сжалился над ним. Чтобы купить нового осла, а льва освободить от работы, он дал инокам три золотые монеты. Осёл для монастырской службы был куплен, а лев освобожден от работы.
Через некоторое время купец из Аравии, уведший осла, пошел в Иерусалим с верблюдами продать пшеницу; с ним был и осёл. Около Иордана с караваном случайно встретился лев; узнав осла, он зарычал и бросился к нему. Купец и его спутники в ужасе убежали, а лев, схватив узду зубами, как делал прежде, повел осла с тремя привязанными один за другим верблюдами, обремененными пшеницей. Выражая рёвом свою радость, что нашел потерянного осла, лев привел его к старцу. Преподобной старец тихо улыбнулся и сказал братии:
Напрасно мы бранили льва, думая, что он заел нашего осла.
Льву дано было имя "Иордан". После этого он часто приходил к старцу, принимал от него пищу и не отлучался из обители более пяти лет. Когда преподобной отец Герасим отошел ко Господу 9 и был погребен братиею, по устроению Божьему, лев тогда не оказался в обители, а пришел через некоторое время и стал искать своего старца. Отец Савватий и один из учеников отца Герасима, увидев льва, сказали ему:
Иордан! Старец наш оставил нас сиротами: отошел ко Господу!
Они стали давать ему пищу, но лев пищи не принял, а озирался во все стороны, ища преподобного отца Герасима, и скорбно рычал. Отец Савватии и другие старцы гладили его по спине и повторяли:
Отошел старец ко Господу, оставил нас!
Ho этими словами они не могли удержать льва от вопля и скорбного рычания, и чем больше они старались утешить его словами, тем печальнее он рычал, и голосом, и лицом, и глазами выражая скорбь, что не видит старца. Тогда отец Савватий сказал:
Если не веришь нам, то иди с нами; мы покажем тебе место, где покоится старец.
И пошли с ним в гробницу, где был погребен преподобный Герасим. Гробница находилась около самой церкви. Став над гробницей, отец Савватий сказал льву:
Вот здесь погребён наш старец.
И, преклонив колена, стал плакать. Услышав это и увидев, что Савватий плачет, лев ударялся головой о землю и страшно ревел. Сильно рыкнув, он умер над гробницей старца. He мог ничего выразить лев словами, но всё-таки, волею Божией, прославил старца и при его жизни, и после смерти, показав нам, как послушны были звери Адаму до его грехопадения и изгнания из рая.
Так повествуют Иоанн и Софроний. Из этого рассказа видно, как преподобной Герасим был угоден Богу, работая во славу Его от юности до старости. Ко Господу он и отошел в жизни вечной, где со святыми славит Отца и Сына и Святого Духа во веки. Аминь.
Кондак, глас 4:
Возгоревся рачением горним, жестость пустыни Иордановы, паче всех мира сладких предпочел еси. Отонудуже повинуся тебе зверь даже до смерти отче, послушне и жалостне на гробе твоем скончася, прославльшу тя тако Богу: к Немуже моляся, и о нас отче Герасиме поминай.
________________________________________________________________________
1 Ликия - область, находившаяся в южной части Малой Азии.
2 Феодосий II, в житии названной "юнейшим", был внук Феодосия Великого. Родился в 400 году, в 408 голу наследовал после отца своего Аркадия Восточную Римскую империю. Воспитанный в строгой набожности, Феодосий старался искоренить последние следы язычества в Империи. Скончался в 450 году
3 Император Восточной Римской империи в 450-457 году. Женат был на сестре своего предшественника, Феодосия II, Пульхерии, которая принимала близкое участие в религиозных спорах своего времени. - IV Вселенский собор был созван в 451 году.
4 Несторий, епископ константинопольский, учил, что Иисус Христос не есть истинной Бог, а только простой человек, сын Иосифа и Марии, удостоенный за святость жизни особенной благодати Божией. По учению Нестория, Иисус Христос спасает нас не Своими искупительными заслугами, а примером доброй жизни. Учение Нестория было осуждено на III Вселенском соборе, бывшем в 431 г.
6 Епископ Иерусалимский с 315 по 386 г., т. е. раньше деятельности преподобного Герасима. В житии, по-видимому, автор указан неправильно; может быть, надо читать Кирилл Александрийский (архиепископ в 412-444 г.), много писавший против еретиков.
7 Лимонарь ("Луг Духовный") - сочинение греческого инока Иоанна Мосха; написано в начале VII века и содержит в себе краткие сказания о жизни и подвигах святых.
8 Мех - кожанный мешок, служивший мерою жидкостей.