В нынешнем году исполняется 120 лет со дня рождения советского архитектора Бориса Иофана. Его почему-то называют «архитектором власти». Близость к власти в СССР подразумевала то, что творческие замыслы было очень легко реализовать. Однако большинство его ключевых проектов так и осталось на бумаге. Борис Иофан родился в 1891 году в Одессе. Полагают, что именно облик этого города, развивавшегося, как и Петербург, по регулярному плану, в котором работали представители ведущих архитектурных школ страны, во многом предопределил выбор будущей профессии молодого Бориса. Большое влияние на него оказывал и старший брат Дмитрий, учившийся в Академии художеств на архитектурном факультете. В 1903 году молодой человек поступает в Одесское художественное училище. Либеральная атмосфера и вольный учебный план позволяли учащимся попробовать себя и в других областях изобразительного искусства. Ко времени обучения в Одессе относятся первые архитектурные проекты Иофана. На втором курсе он переводится в архитектурный класс. В 1911 году, после окончания училища, новоиспеченный зодчий отбывает несколько месяцев воинскую повинность, после этого переезжает в Петербург, где работает помощником во многих известных архитектурных мастерских.Однако образования ему явно не хватает (одесское училище относилось к категории средних учебных заведений). В Петербургскую Академию художеств ему поступить не удалось (сказалось еврейское происхождение), но по совету и при материальной поддержке брата Дмитрия Иофан отправляется продолжать образование в Рим. После завершения учебы Иофан получает возможность работать в Италии, как самостоятельно, так и в мастерской архитектора Армандо Бразини.Это знаковое имя для итальянской архитектуры – Бразини известен как представитель так называемого нового барокко. Его можно назвать одним из главных зодчих фашистского режима Муссолини. Тем не менее, Иофан получает в Риме чрезвычайно ценный опыт. Кстати, в мастерской Бразини Иофан работает преимущественно над культовыми объектами, правда, не храмами, а часовнями-усыпальницами. Этот опыт ему впоследствии пригодится для участия в конкурсе проектов мавзолея Ленина. В Италии Иофан также делает много зарисовок местных шедевров скульптуры и архитектуры, а его любимым художником становится Микеланджело. Он также работает над гражданскими сооружениями: школы, больницы и т.п. Характерно, что все его проекты данного периода несут на себе отпечаток эстетики именно итальянского зодчества.
Надо сказать, что Иофан был очень политизированным человеком, который очень внимательно следил за революционными событиями в России. В 1924 году он вступает в Итальянскую коммунистическую партию, к этому же периоду относится и его проект нового здания посольства СССР в Риме, оставшийся нереализованным.
Тогда же, в 1924 году, в Италию прибыл долечиваться после перенесенного инсульта председатель Совета Народных Комиссаров СССР Алексей Рыков. Иофан показал Рыкову и его супруге Рим, и вообще сопровождал их во время поездки по Италии. Советский премьер и молодой архитектор понравились друг другу, и Рыков уговорил Иофана вернуться в СССР, обещая свое покровительство.
Иофан приезжает в Москву – город, в котором он до этого никогда не бывал, во время, когда еще не до конца были залечены раны только что отгремевшей гражданской войны. Здесь, благодаря обещанному покровительству Рыкова, он сразу получает ключевые заказы, такие как номенклатурный санаторий в Барвихе, ставший его первым творением советского периода.
В иофановских сооружениях 20-30 годов мы не найдем никакого итальянского «украшательства». В эти годы он шел в русле конструктивизма, бывшего тогда господствующим стилем в советской архитектуре. Главным критерием этого стиля был функционализм сооружений и помещений, то есть максимальная комфортность для обитателей и их деятельности без какой-то вычурной эстетичности.
Едва ли не главным из реализованных проектов Иофана можно считать дом Совнаркома или «Дом на набережной», в Замоскворечье, напротив Кремля. После переезда в Москву из Петрограда все более множащейся советской бюрократии, номенклатуре нужно было жилье, причем не просто место жительства, а соответствующее ее социальному статусу. Москва, уже давно не выполнявшая реальных функций столицы, оказалась для этого плохо оборудованной.
Именно в этих целях и было задумано строительство дома, точнее, целого комплекса домов ЦИК и СНК с соответствующей инфраструктурой, включавшей кинотеатр «Ударник» и клуб имени Алексея Рыкова (покровителя архитектора, сегодня это театр эстрады). При проектировании этого комплекса Иофан столкнулся с серьезной проблемой. С одной стороны, было необходимо, чтобы новый комплекс не затмил своей высотностью находящийся рядом Кремль, символизирующий не только российскую государственную власть (в том числе и новую, коммунистическую), с другой стороны, новостройку нужно было органично вписать в архитектурную среду центра Москвы, преимущественно 2-3-х этажную тогда. И, если мы посмотрим на этот ансамбль сегодня, то обнаружим, что архитектор очень интересно отвел роль моста между невысоким окружением и высотным домом зданию кинотеатра «Ударник», именно оно смягчает ощущение от резкого перепада высотности. Жилую часть, кстати, планировалось облицевать либо мрамором, либо гранитом, однако денег не хватило (строительство этого дома запомнилось и одним из первых в советской практике делом о хищениях). Квартиры были просторными, светлыми и удобными, оборудованными по последнему слову техники. В них были мусоропроводы, кладовые и даже холодильники. Все жилые блоки оборудованы лифтами. У дома была и собственная инфраструктура, помимо уже упоминавшегося кинотеатра «Ударник» и клуба имени Рыкова в жилом комплексе был собственный магазин, комбинат бытовых услуг, поликлиника и детский сад. Сам Иофан на правах автора также получил в этом доме квартиру, в которой до сих пор живут его потомки. Кстати, если вам случится посетить Москву, квартира посуточно ВДНХ стоит примерно 3000 рублей, что по сегодняшним меркам вполне приемлемо для супер квартир бизнес класса.
«Дом на набережной» стал единственным и наиболее значимым и полностью реализованным проектом Иофана. Правда «архитектором власти» его можно назвать также за получение в 1941 году Сталинской премии, которую ему дали за проектирование павильона на Всемирной выставке в Париже (1937 год). Он спроектировал два выставочных павильона: один для упомянутой парижской выставки, а другой для подобного мероприятия в Нью-Йорке (1939 год). Проект Иофана для Парижа был признан лучшим в результате довольно жесткого конкурса. Он предложил построить здание павильона с нарастающими объемами, связанными друг с другом каскадами. Это создавало очень сильное ощущение динамизма, его дополняла скульптура, изображающая застывших в мощном рывке вперед скульптуры юноши и девушки, в духе тех времен, конечно же, рабочего и колхозницы. Архитектор, бывший также неплохим скульптором, активно использовал скульптурный элемент в своих работах, и, по сути, именно Иофан является автором знаменитого монумента, украшающего ныне вход на ВДНХ (ВВЦ) в Москве. Вера Мухина всего лишь «материализовала» замысел Иофана.
В качестве еще одного проекта Иофана, реализованного частично, можно назвать станцию «Бауманская» Арбатско-Покровской линии московского метрополитена. Первоначально станцию планировалось назвать «Спартаковской», что должно было символизировать освобожденный труд (по ассоциации с предводителем восставших рабов Спартаком). Она должна была быть просторной и украшенной скульптурами, однако позднее смету на строительство урезали, и станция получилась меньших размеров и без скульптур.
Имя Иофана связано также с наиболее неоднозначным (и не реализованным) проектом в истории московской архитектуры – Дворцом Советов. Уже в конце 20-х годов наметился проект создания высотного здания Дворца Советов, как центра новой советской Москвы. Уже в процессе проведения конкурса выявилось два подхода. Первый – утилитарно конструктивистский, сторонниками которого были братья Веснины, Константин Мельников и ряд других архитекторов, в том числе и наш герой. Второй – монументальный, представителями которого были не менее влиятельные в советском архитектурном сообществе фигуры, такие как Иван Жолтовский и Алексей Щусев. Восторжествовала идея последнего, и хотя победителем был признан Ионофан, он в данном случае наступил на горло собственной «конструктивистской» песне, и предложил сооружение вертикальной направленности с элементами традиционных стилей архитектуры. Этот стиль, начавшийся формироваться уже в самом конце 30-х и начале 40-х годов, позднее назовут сталинским ампиром.
По окончании строительства оно должно было бы стать самым высоким зданием в мире – 420 метров, с 70-метровой статуей Ленина на вершине. Кстати, глядя на проект Иофана, отмечаешь, что если бы он был реализован, то мы навсегда бы лишились исторического старомосковского облика Пречистенки-Остоженки и Приарбатья. Однако строительство, начавшееся в 30-е (был возведен фундамент и входная стена со стороны ул. Волхонка), было остановлено войной. Фундамент был разобран, а металлические конструкции пошли на изготовление противотанковых ежей и строительство мостов на железной дороге, по которой осуществлялось снабжение углем с северных территорий, вместо оккупированного немцами Донбасса. Кстати, есть обоснованное мнение, что Дворец Советов таким, каким он был задуман, представлял собой изначально нереализуемый проект, у страны просто не было необходимых финансовых и технических средств
Надо сказать, что, помимо архитектурных побед, в жизни Иофана имели место и не менее значительные архитектурные поражения. Так, Борис Иофан еще в 20-х проиграл Алексею Щусеву ключевой конкурс на строительство мавзолея Ленина. В его проекте, представляющем собой сооружение классического типа с колоннадой и куполом, и напоминающем аналогичные сооружения античного Рима, подчеркивалось погребальное назначение сооружения, в то время как щусевский победивший вариант предусматривал его использование и как общественного сооружения – трибуны. Другой значительный удар ожидал Иофана после войны. Именно ему и его мастерской первоначально была поручена задача по строительству высотных зданий в Москве. Иофан с группой архитекторов и инженеров был послан в США для изучения опыта строительства небоскребов. Именно ему было поручено строительство 32-этажной высотки на Воробьевых (тогда Ленинских) горах. Причем, первоначально здесь планировался отель, или что-то типа того. Но 1948 год в истории СССР ознаменовался не только началом строительства МГУ, но также и компанией против «космополитизма», причем космополитами были объявлены лица еврейской национальности, в том числе и выдающиеся. На фоне этой компании Иофану припомнили, что его отчество вовсе не Михайлович, а Моисеевич, и отстранили от архитектурного руководства строительством МГУ. Главным архитектором был назначен Лев Руднев, с более подходящим, с точки зрения «пятого пункта», именем и фамилией. Однако реализованный проект в значительной степени повторяет замысел Иофана, только перенесенный чуть вглубь территории со склона, спускающегося к Москве-реке.
По воспоминаниям, Иофан очень болезненно воспринимал подобные поражения, впадая в долговременные депрессии. Он вообще слыл человеком с очень сложным характером. Умея возглавлять и оптимально руководить коллективом (а архитектура – это, пожалуй, самый «коллективный» из всех видов визуальных искусств), он отличался сложным характером, и практически не имел друзей. В 50-70 годы из реализованных им проектов можно отметить здания Горного института и института физкультуры в Москве, а также «хрущобные» микрорайоны в Марьино и Измайлово (Москва). Но если говорить в целом о личностях, наиболее полно представляющих советскую архитектуру, то Иофан (наряду с Алексеем Щусевым) будет одним из таких. С одной стороны, он не придерживался раз и навсегда выбранного архитектурно-эстетического принципа, а, что называется, «колебался вместе с линией партии». От «арт нуво» итальянского периода к конструктивизму, плавно перетекающему в сталинский ампир, а от него – в массовое типовое блочное строительство хрущевско-брежневской эпохи. Но во всех своих проектах, даже оставшихся на бумаге, Иофан показывает себя настоящим мастером.
Скончался «архитектор власти» в марте 1976 года, в возрасте 85 лет, в собственных апартаментах санатория «Барвиха» – своего первого детища советской эпохи.
Борис Михайлович Иофан родился 16 (28) апреля 1891 года в Одессе.
В 1911 году закончил Одесское художественное училище. Приехал в Петербург, где два года проработал в качестве помощника у архитектора А.О.Таманяна и у своего брата Дмитрия Иофана.
В 1913 году Борис Иофан едет в Италию, где поступает в Королевский институт изящных искусств в Риме (Regio Istituto Superiore di belle arti), который заканчивает в 1916 году.
Отдавая предпочтение классическому наследию, Иофан начал работать в мастерской известного итальянского архитектора Армандо Бразини. Такой выбор невольно приближал Бориса Иофана (на уровне профессиональных задач) к неоклассическому направлению.
После окончания римского института архитектор Иофан проектирует и строит жилые здания и мемориальные сооружения, оценив это впоследствии лишь как подготовку к работе в СССР.
Оттачивая свое профессиональное мастерство в русле неоклассики, он, с одной стороны, оказался подготовленным к новой ситуации в художественной жизни СССР, а с другой - невольно оказался включенным в ту общую систему архитектурно-художественных образов, которые в это время были положены за основу и в других ведущих мировых державах.
В 1924 году Иофан вернулся в СССР. С первых дней пребывания на Родине архитектор включился в восстановление народного хозяйства. Он уезжает на Донбасс, проектирует и строит там рабочий посёлок Штеровской электростанции.
В 1925 году - жилые дома на Русаковской улице в Москве, в планировке которых, как и в посёлке на Донбассе, стремится ответить на новые социальные условия, созданные трудящимся в Советской стране.
С 1928 по 1931 год архитектор Б.М.Иофан совместно со своим старшим братом Дмитрием проектирует огромный жилой массив по улице Серафимовича в котором предстояло разместить своего рода городок (более 500 квартир, клуб, кинотеатр, спортзал, библиотеку, универмаг, столовую,детский сад, ясли и механическую прачечную). Новаторское решение кинотеатра «Ударник» рассчитанного на 1500 зрителей, позволяло при желании раскрыть крышу и демонстрировать фильмы прямо под открытым небом.
С 1931 года начинается почти двадцатипятилетний период интенсивной творческой работы мастера по проектированию Дворца Советов. Иофан принимает активное участие во всех конкурсах по созданию этого "Главного сооружения страны", неизменно лидируя на всех этапах.
На заключительном конкурсе 1933 года, мастер получает Высшую премию и его проектную композицию принимают за основу для дальнейшей работы. С этого момента к работе подключаются архитекторы В.А.Щуко и В.Г.Гельфрейх, а также скульптор Д.С.Меркуров.
На протяжении всей работы по проектированию Дворца Советов, Иофан последовательно ищет выражения идейно-художественного образа сооружения для массовых народных собраний и как памятника основателю Советского государства Владимиру Ильичу Ленину.
Благодаря композиционной схеме, характерной для русской архитектуры сооружение не подавляло грандиозностью своих размеров, а становилось мощной вертикалью, объединяющей весь город. Зона архитектурного влияния Дворца Советов поддерживалась высотными зданиями, которые создавали новый силуэт Москвы, и в дальнейшем сказались на масштабе всей столичной застройки.
Война помешала осуществить Дворец Советов, но его роль в истории советского искусства трудно переоценить. Об эмоциональном воздействии даже проектных материалов, эскизов и макетов сооружения, можно судить по влиянию этого материала на других мастеров искусства, работающих в русле Советского монументального классицизма.
Проекты мемориальных сооружений и памятников широко представлены в творческом наследии Б.М.Иофана. В ряду этих произведений видное место занимает монумент «Героям Перекопа» (1940). Памятник задуман как пространственная композиция, призванная увековечить драматические события борьбы за Советскую власть и борьбы против военной интервенции.
В 1946 году Б.М.Иофан завершил проект памятника Победы для Москвы. По композиционному замыслу монумент (как и другие произведения автора) имеет открытый, торжественный и радостный характер.
Тема Победы находит выражение и в проекте монумента «Город-герой» (1966-1967), предназначавшегося для сооружения в Одессе.
Для всех сооружений, над которыми работал Иофан, он, начиная с самых первых эскизов, сам разрабатывал скульптурные и монументально-декоративные композиции, передавая в них свой замысел. Как режиссёр, он предельно точно доносил своими рисунками эмоциональный настрой скульпторам и художникам, которые впоследствии развивали, заданную мастером тему.
С Борисом Михайловичем Иофаном сотрудничали художники, которые впоследствии сформировали неповторимый образ всего Советского монументального классицизма, который западные искусствоведы называют «Сталинским ампиром». Это архитекторы: Л.В.Руднев, В.А.Щуко, В.Г.Гельфрейх, Я.Б.Белопольский, Е.Н.Стамо; художники: А.А.Дейнека, Е.Е.Лансере, В.П.Ефанов, Ф.Ф.Федоровский; скульпторы: В.И.Мухина, Е.В.Вучетич, В.Андреев, И.Шадр, Д.Меркуров.
Не считая работу над 400-метровым Дворцом Советов Б.М.Иофан стоял у истоков всего высотного строительства не только в Москве, но и в стране.
Всё началось с Постановления СМ СССР № 53 от 13 января 1947 года «О строительстве в г. Москве многоэтажных зданий», в котором, говорилось: «Построить 32-этажное здание на Ленинских горах в центре излучины Москвы-реки, разместив в нем гостиницу и жилье…».
Так в январе 1947 года Борис Михайлович Иофан приступил к эскизной проработке "32-этажного высотного здания" на Ленинских горах.
12 сентября 1947 года газета «Советское искусство» в заметке «Закладка многоэтажных зданий» сообщала: «В день восьмисотлетия юбилея Столицы состоялась закладка восьми многоэтажных зданий, которые, по предложению товарища Сталина, будут сооружены в Москве.
На митинг, посвященный закладке самого высокого, 32-этажного здания собрались трудящиеся Ленинского района. Этот дом, в котором будет 750 жилых квартир и 520 рабочих комнат, сооружается на Ленинских горах, на берегу Москвы-реки...
На митинге выступил действительный член Академии архитектуры СССР Б. М. Иофан...».
В Постановлении СМ СССР № 803 от 15 марта 1948 года «О строительстве новых здании на Ленинских горах» уточнялось: «Построить в течение 1948–1952 гг. для Московского государственного университета новое здание на Ленинских горах...» и «утвердить задание на проектирование нового здания Московского государственного университета, предоставленное Министерством высшего образования (С.В. Кафтановым), Московским государственным университетом (А.Н.Несмеяновым), и Управлением Дворца Советов (А.Н.Прокофьевым и архитектором Б.М.Иофаном)».
В послевоенные годы на панорамах Москвы рисовали величественный Дом Советов архитектора Иофана, а естественным "плавным переходом" к исторической застройке служили высотные здания расположенные в восьми узловых точках советской Столицы.
Архитектурный образ высотных сооружений, особенно МГУ, должен был стать связующим звеном между Кремлёвскими башнями и грандиозным Дворцом, между прошлым и настоящим.
Выразительные предпроектные эскизы и чёткое задание на проектирование, разработанные зодчим, явились основой для дальнейшей работы. Именно поэтому академика-архитектора Бориса Михайловича Иофана по праву называют соавтором Главного здания Университета.
Творческий коллектив под руководством академика архитектора Л.В.Руднева, блестяще продолжил работу мастера, и Московский Государственный Университет на Ленинских горах заслуженно является визитной карточкой Москвы, символом науки и культуры России.
Материал из Википедии
Борис Михайлович Иофан
Основные сведения
Место рождения Одесса, Херсонская губерния, Российская
империя
Дата смерти11 марта 1976(1976-03-11) (84 года)
Место смерти Москва, СССР
Работы и достижения
Работал в городах Москва, Барвиха
Архитектурный стиль - конструктивизм
Важнейшие постройки Дом на набережной
Борис Михайлович Иофа́н (1891-1976) - известный советский архитектор. Народный архитектор СССР (1970). Лауреат Сталинской премии второй степени (1941). Член ВКП(б) с 1926 года.
Б. М. Иофан родился 16 (28) апреля 1891 года в Одессе в еврейской семье.
Окончил в 1911 году Одесское художественное училище, работал в Петербурге
помощником архитектора А. И. Таманяна и своего брата Д. Иофана. Затем
учился в
Риме в институте изящных искусств, закончив его в 1916 году. Вернулся в
Россию в
1924 году уже опытным мастером, с прекрасной архитектурной и технической
подготовкой. К этому времени у него уже было несколько реализованных
проектов в
Италии.
Первой большой работой Иофана был правительственный санаторий
в
Барвихе (1929). В период с 1927 по 1931 годы Иофан проектирует и руководит
строительством жилого комплекса на улице Серафимовича (дом ВЦИК и СНК
СССР) в
Москве - так называемого «Дома на
набережной ».
Один из самых известных проектов Иофана (в соавторстве с В. А. Щуко, В. Г.
Гельфрейхом) - неосуществлённый Дворец Советов в Москве, гигантское здание
высотой 420 метров, венчать которое должна была статуя В. И. Ленина
высотой 70
метров. Под строительство Дворца было отведено место, на котором прежде
стоял
Храм Христа Спасителя. Строительство Дворца было прервано с началом
Великой
Отечественной войны и более не возобновлено.
Иофану принадлежат проекты павильонов СССР на
Всемирных выставках в Париже
( 1937) и Нью-Йорке
(1939) . Иофан - автор проекта станции метро «Бауманская»
(1944) в Москве.
В послевоенные годы Иофан создал в Москве комплексы Нефтяного и Горного
институтов (1947-50), проект Центрального института физической культуры в
Измайлово, руководил застройкой крупных жилых массивов в Измайлово и
Марьиной
Роще.
Б. М. Иофан умер 11 марта 1976 года.
Биография
Б. М. Иофан родился а в Одессе. Окончил в 1911 году Одесское художественное училище, работал в Петербурге помощником архитектора А. И. Таманяна и своего брата Д. Иофана. Затем учился в Риме в институте изящных искусств, закончив его в 1916 году. Вернулся в Россию в 1924 году уже опытным мастером, с прекрасной архитектурной и технической подготовкой. К этому времени у него уже было несколько реализованных проектов в Италии.
Первой большой работой Иофана был правительственный санаторий в Барвихе (1929). В период с 1927 по 1931 годы Иофан проектирует и руководит строительством жилого комплекса на улице Серафимовича (дом ВЦИК и СНК СССР) в Москве - так называемого «Дома на набережной».
Один из самых известных проектов Иофана (в соавторстве с В. А. Щуко, В. Г. Гельфрейхом) - неосуществлённый Дворец Советов в Москве, гигантское здание высотой 420 метров, венчать которое должна была статуя В. И. Ленина высотой 70 метров. Под строительство Дворца было отведено место, на котором прежде стоял Храм Христа Спасителя. Строительство Дворца было прервано с началом Великой Отечественной войны и более не возобновлено.
Иофану принадлежат проекты павильонов СССР на Всемирных выставках в Париже (1937) и Нью-Йорке (1939). Иофан - автор проекта станции метро «Бауманская» (1944) в Москве.
В послевоенные годы Иофан создал в Москве комплексы Нефтяного и Горного институтов (1947-50), проект Центрального института физической культуры в Измайлово, руководил застройкой крупных жилых массивов в Измайлово и Марьиной Роще.
Награды и премии
- Сталинская премия второй степени (1941) - за архитектурный проект павильона СССР на Всемирной выставке в Париже (1937);
- народный архитектор СССР (1970)
- орден Ленина
- четыре других ордена
См. также
- Сталинский Ампир
Литература
- Эйгель И. Ю. Борис Иофан . Серия «Народные архитекторы СССР». М.: Стройиздат, 1978.
- Хмельницкий Д. С. Архитектура Сталина: Психология и стиль. М.: Прогресс-Традиция, 2007.
"В самом начале 1930-х годов происходили серьезные события в советской архитектуре. Прежние острые разногласия между конструктивистами и традиционалистами были притушены, и представители всех прежде враждебных друг другу течений вошли в 1932 году в единый Союз советских архитекторов. Новые веяния в архитектуре явились опосредованным отражением изменений в общественном сознании. В социальной психологии общества наметились две, казалось бы, разнонаправленные тенденции.
С одной стороны, перестал удовлетворять массы идеал аскетизма и самоограничения первых революционных лет. Люди как бы несколько устали от суровости быта, им захотелось чего-то более человечного, понятного и уютного. Уже в конце 1920-х годов Маяковский устами спящих вечным сном у Кремлевской стены революционеров спрашивал у своих современников: "А вас не тянет всевластная тина? Чиновность в мозгах паутину не свила?" Поэт явно чувствовал возникающее стремление не столько даже к ненавидимой им "изящной жизни", сколько просто к более спокойному, прочному существованию в капитально построенных домах среди настоящих, крепких, красивых, "дореволюционных" вещей.
С другой стороны, успехи индустриализации, выполнение первого пятилетнего плана, пуск новых заводов, строительство Днепрогэса, Магнитогорска, Турксиба и т.д. порождали энтузиазм, желание видеть и в искусстве, в том числе и в архитектуре, увековеченными эти победы.
Хотя истоки этих двух тенденций были различны, они, переплетаясь и взаимодействуя, породили желание видеть несколько иное искусство - не чисто агитационное и только призывающее, не аскетичное и суровое, а более светлое, утверждающее, близкое и понятное каждому и в определенной мере пафосное, прославляющее. От этого нового, небывалого еще искусства ждали понятности и впечатляющей величавой силы. Это искусство не должно было резко рвать с традицией подобно конструктивизму и производственничеству 1920-х годов, по, наоборот, в чем-то опираться на культурное наследие прошлых эпох и на мировой художественный опыт... Это было естественно: новый, вышедший на историческую и государственную арену класс должен был освоить культурные богатства свергнутых классов, а не "перепрыгивать" через них.
Именно такую архитектуру предложил Б.М. Иофан в конкурсных проектах Дворца Советов и Парижского павильона, смело сочетая ее с пластическими искусствами, в частности со скульптурой, приобретавшей новые "архитектурные" качества. Справедливо пишет доктор архитектуры А.В. Рябушин, что в сложившихся социально-психологических условиях творческая фигура Иофана оказалась в высшей степени исторически современной. Воспитанный в традициях классической школы, он не остался чужд архитектурных веяний периода своего ученичества. Тщательно изучив старую архитектуру Италии, он в то же время прекрасно знал современную ему западную практику и мастерски владел языком зодчества 1920-х годов.
Архитектура Иофана представляет собой цельный и, главное, образный сплав разнородных тенденций и истоков. Это была архитектура эмоциональная, динамичная, устремленная вперед и вверх, построенная на достаточно привычных, хорошо воспринимаемых пропорциях и сочетаниях масс и объемов, вместе с тем выразительно использующая прямолинейность, четкую геометричность конструктивизма, да и к тому же еще в сочетании с фигуративной пластикой и отдельными классическими деталями профилированными тягами, картушами, пилонами и т.д. Причем классические мотивы часто нарочито упрощались, а от архитектуры 1920-х годов брался лаконизм и структурная ясность целого. Все это позволяло Б.М. Иофану, как считает А.В. Рябушин, создать "свой ордер, свой порядок построения и развития архитектурных форм, крупномасштабность и сочная пластика которых сочетались с филигранной профилировкой вертикально устремленных членений" ."
